Немного ненависти

– Все готово? – спросил Сибальт.

Даже в темноте Вик ощущала, как он взвинчен, и это не помогало ей самой избавиться от напряженности.

Она взглянула вверх, на Мура, чей могучий силуэт виднелся на козлах повозки с вожжами в руках. Она бросила взгляд на Огарка – мальчик сидел рядом с Муром, по его мешковатому плащу сбегали дождевые капли. Ей снова захотелось спросить, точно ли они хотят это делать. Однако… есть время, когда от сомнений может быть какой-то прок. Время, когда можно взвесить все риски и последствия. Потом приходит момент – момент, который ты можешь даже не заметить, – и становится слишком поздно. Дальше ты должен просто выполнять задуманное, отдавать всего себя, не оглядываясь назад.

– Все готово, – произнесла она. – Двинулись.

Гриз ухватила ее за руку в темноте.

– А как насчет этих? – Она дернула головой в сторону двоих ночных сторожей, чьи потрепанные фигуры виднелись по обе стороны от ворот литейной. Их лица были прочерчены резкими тенями от их собственных фонарей.

– Им заплатили.

– Что? Ты заплатила этим ублюдкам?

– Проще убедить человека золотом, чем сталью, и в итоге это почти всегда выходит дешевле.

Прежде, чем Гриз успела ответить, Вик бросилась через улицу, низко опустив голову и подняв воротник. Она бросила взгляд в одну и другую сторону, но морось играла им на руку – улочка была почти безлюдной.

Кровь грохотала у нее в ушах, когда она подходила к воротам. Страх подполз к горлу, так что ей хотелось пуститься бегом, хотелось закричать. Но Вик сказала себе, что бывала в переделках и похуже – и знала, что это так. Она постаралась дышать глубже, шагать медленнее.

– Доставка для вас, – сказала она, сама поразившись тому, насколько спокойно прозвучал ее голос.

Один из ночных сторожей поднял фонарь, чтобы взглянуть на нее, и Вик сощурилась от яркого света. Сторож стукнул в ворота, и с той стороны послышался грохот поднимаемого засова. Доставки здесь принимали круглые сутки. Ничего особенно примечательного.

– Давай! – крикнула Вик, и Мур, тряхнув вожжами, тронулся с места.

Повозка пересекла грязную улочку и оказалась посреди темного двора. Возле стен, поблескивая от влаги, мрачными призраками маячили груды угля и штабеля досок. Из темноты выдвинулась стена мастерской, подобная неприступному утесу; за окнами метались яростные сполохи горнов.

Мур тихо окликнул битюга, тащившего повозку, выставил тормоз и передал вожжи Огарку. Сибальт слез с задней стороны, обтирая руки о свой кожаный фартук.

– Пока что все идет как надо, – вполголоса заметил он, подходя вместе с Вик к огромной двери литейной мастерской.

– Пока что, – отозвалась она.

Большой амбарный замок был оставлен незапертым, и она сняла его со щеколды, потом крепко взялась за огромную дверную ручку – ее руки рядом с руками Сибальта. Вместе они навалились на дверь, загремели колеса, и высокая створка поехала назад.

Их обдало потоком идущего изнутри тепла. Горны, машины, плавильные печи все еще светились приветливым оранжевым сиянием. Здесь никогда не бывало ни по-настоящему холодно, ни по-настоящему темно. В сумраке Вик различала черные очертания несущих металлических конструкций. Скелет здания. Опоры, под которые они подложат свой порошок.

Она пошла обратно к фургону, оставив Сибальта открывать дверь до конца. Гриз уже сняла веревки с брезента и стаскивала его с накрытых им бочонков.

– Отлично, – свистящим шепотом сказала ей Вик. – Давай вот этот первый…

Двор затопило светом, и они замерли, ослепленно моргая. По всему периметру двора внезапно открылись потайные светильники, зафиксировав каждого на его месте. Гриз возле задка повозки, с веревкой в руках. Мура, уже запустившего пальцы под донышко первого бочонка. Огарка с вожжами в руках, с глазами, большими, как плошки. Сибальта в широком проеме двери литейной.

В одно мгновение все их планы превратились в дерьмо.

– Стой! – проревел чей-то голос. – Именем его величества!

Здоровенный битюг испуганно рванул с места, со скрежетом протащив стоящий на тормозе фургон на несколько шагов вперед. От рывка Гриз свалилась с борта повозки.

Мур встал, отпустив бочонок и хватаясь за боевой топор.

Огарок издал пронзительный визг – в нем даже не было слов.

Послышалось какое-то клацанье, шорох в воздухе. Арбалетные стрелы глухо застучали в стенку фургона. И в грудь Мура.

Вик уже бежала со всех ног. Ухватив Сибальта, она втащила его внутрь литейной. Они принялись петлять между машинами, тележками, ограждениями, выскакивающими на них в освещенном тусклыми огнями полумраке. Сибальт поскользнулся, ахнул и полетел вперед, цепляясь за какие-то ящики; по каменному полу с грохотом и звоном покатились металлические детали.

Едва не упав сама, она помогла ему подняться, втащила на ноги; слышно было только хриплое, свистящее дыхание обоих. Потом в высоте над ними послышались гулкие шлепки ног по крыше. Обернувшись, Вик увидела поблескивающие огни, мечущиеся тени, из темноты доносились крики.