Немного ненависти

– Война на Севере окончена, – подытожил Форест. – Уфрис снова в руках Ищейки, и Протекторат остался таким же, как и был.

– Разве что, может быть, слегка подпален с краев.

– То есть Молодой Лев заграбастал себе всю славу? – проныл Желток.

– К некоторым людям слава пристает, как клей. – Орсо взглянул на свои ладони и задумчиво их перевернул. – А с других просто соскальзывает.

– Как с гуся вода, – подсказала Хильди со своей кушетки.

– Я всегда был непроницаем для славы, – заметил Танни, – и нисколько не жалею.

– Ни о чем? – спросил Орсо. – Как насчет двухсот человек, которых мы оставили развешанными вдоль Вальбекской дороги?

– Не моя вина.

– И не ваша, ваше высочество, – добавил Форест.

– Подозреваю, в некоторых кругах большую часть вины возложат на меня.

Танни пожал плечами:

– Богатенькие, похоже, любят вас еще больше, чем прежде. – Это было верно: в воротах Адуи его приветствовала вежливая толпа хорошо одетых благожелателей. – А они могут выражать свою любовь в денежном эквиваленте.

– Ну да, – сказал Желток. – Если задуматься, то чего, собственно, стоит любовь бедняков?

– Воистину, – парировал Орсо. – Ведь самые лучшие короли не питали к большинству своих подданных ничего, кроме глубочайшего презрения!

Он надеялся на убийственный сарказм этой реплики, но Желток, как всегда, умудрился ничего не заметить.

– Вот именно! – сказал он. – В точности то, что я говорю.

_{* * *}

Королева ждала, сидя в напряженной позе посередине одного из своих неудобных позолоченных кресел, поставленного посередине ее просторной гостиной. Четыре музыканта изливали из дальнего угла сияющие улыбки вкупе с расслабленной музыкой.

– Орсо! Герой-победитель!

Она поднялась, чтобы приветствовать его, что было почти беспрецедентной честью, запечатлела на его щеке прохладный поцелуй, а затем вдобавок потрепала по тому же месту прохладными пальцами.

– Никогда еще я так тобой не гордилась.

– Боюсь, в этом отношении я установил не слишком высокие стандарты.

– И тем не менее.

Орсо прошагал прямиком к графину и вытащил пробку. Он вообще никогда не понимал, зачем они нужны, эти пробки.

– Однако же я вижу, что едва ли могу конкурировать с победами Молодого Льва.

Королева Тереза величественно раздула ноздри.

– Ты победил, даже не вытащив меча. Твой дед всегда говорил, что такие победы ценнее всего. Он тоже гордился бы тобой.

Дед и тезка Орсо, великий герцог Орсо Талинский, согласно большинству свидетельств, был тираном, презираемым на всем протяжении Стирии. С другой стороны, он был побежден, низложен и убит, а в таких случаях люди, как правило, получают плохие отзывы от потомков.

– Я обманом заставил горстку крестьян сложить оружие, после чего перевешал их всех, – сказал он, наливая. – Вот что будет написано в исторических книгах.

– В исторических книгах будет написано то, что ты прикажешь историкам написать. Ты будешь королем, Орсо. Ты не можешь думать о каждом человеке, но должен заботиться о благополучии большинства. Будем надеяться, этот маленький эпизод утолил твою жажду славы, по крайней мере на настоящий момент?

– Подозреваю, он утолил ее раз и навсегда. Собственно говоря… я тут подумывал о своих династических обязанностях. В смысле женитьбы.

Королева резко повернула к нему голову, словно ястреб, завидевший в траве полевку.

– Ты серьезно?

– Как никогда.

Она прищелкнула пальцами:

– Старшая дочь герцога Никанте как раз вошла в возраст, а их семья отличается почти неприличной плодовитостью. К тому же, по слухам, у нее удивительно мягкий характер…

– Не уверен, что мягкий характер в моем вкусе, – хохотнул Орсо.

– О, у тебя появился вкус?

– Собственно, да.

Собственно, у него появилась женщина, одна-единственная, и все остальные были отбросами по сравнению с ней. В то мгновение, когда она вошла в его шатер, он понял, что безнадежно влюбился. Она держалась с таким достоинством, выказала такую твердость, такой характер, не давая себя сломить никаким невзгодам. Ей не нужны были ни украшения, ни пудра, ни парик; без них она была только еще прекраснее. Орсо знал, что не заслуживает ее, но очень хотел ее заслужить, и надеялся, что если он будет работать над собой, чтобы ее заслужить, то в процессе станет таким человеком, который действительно ее заслуживает… ну или что-то в этом роде.

Погода стояла самая безотрадная, в высокие окна барабанил дождь, порывы ветра разбрасывали по дворцовым садам бурую листву, но стоило Орсо подумать о Савин, как снаружи словно бы вышло солнце, залив его своим теплом.

Заметив зарождающуюся на его лице блаженную ухмылку, его мать сузила глаза:

– Почему-то мне кажется, что у тебя на уме уже есть определенная дама?

– Потому что, кроме одной совершенно определенной дамы, у меня на уме нет ничего другого.

Королева будет не в восторге. Однако в жизни каждого человека наступает время, когда он должен пренебречь мнением своей матери. Орсо набрал полную грудь воздуха и подвинулся вперед.

– Мама…

Его прервал стук в дверь. В приоткрывшейся щелке показалось лицо Хильди. Девочка стащила с головы фуражку, обнажив золотые кудри, по какой-то причине коротко остриженные.