"Немного" по-другому (СИ)

— Конечно. Империус или Империо — одно из трёх «Непростительных заклятий», применение его к человеку карается заключением в Азкабан. Полностью подчиняет человека воле наложившего это заклятие волшебника. Этому заклинанию не могут противиться также гоблины о других волшебных народах ничего не сообщается. Помимо этого, заклинанию подвластны практически все животные, кроме тех, которые имеют природную защиту, такие как драконы, и, возможно, фениксы. Находясь под воздействием этого заклинания, человек будет бездумно выполнять любые приказы волшебника, который наложил на него заклинание Империус. При этом находящийся под заклятием сохраняет все свои привычки, почерк, походку и т. д. Определить, что человек действует не по своей воле, очень трудно, для этого он должен совершить что-то совершенно не в его характере, и определить это могут только хорошо знающие его люди. Также неправильно или плохо наложенное заклятие «Империус» может привести к помутнению рассудка. Небрежно либо впопыхах наложенное заклятие создаёт на лице жертвы бездумное выражение, по которому можно определить, что человек находится под «Империусом». Например, глаза могут стать бесцветно-белыми. (…) Существует возможность противиться заклинанию. Для этого у человека, которым пытаются управлять, должна быть сильная личность и не менее сильная воля. У тебя есть какие-то определенные вопросы?

— Вроде нет…

— Ну хорошо. Запомни, с данным заклинанием часто путают другое — Импервиус, которое сходно по произношению, но имеет совершенно иное действие. Думаю, на сегодня можно закончить. Не хочешь чая с шоколадом?

— Не откажусь, — мило улыбнулась Амелия.

— Сейчас, подожди минутку.

И Римус вышел из кабинета. Спустя 6 минут он вернулся, но не один.

— Сириус!

Девушка подбежала к нему и со всей силы обняла. После того как он устроился учителем, они стали меньше видеться. Мужчина постоянно сидел в домашних работах, планах к урокам и тому подобное.

— Малышка, — мужчина, обнявши в ответ, зарылся в молодых чёрных волосах. — я так скучал по тебе.

Всё это время Люпин стоял возле них и готовил всё к чаю с помощью магии.

— Как у тебя дела с учёбой?

— Сириус, пожалуйста. Не надо об учёбе… — захныкала девушка.

— Ну ладно. Римус, ты не против, если к нам ещё кое-кто присоедениться?

— Конечно не буду.

— Отлично.

И тут как раз двери резко открываются и кто-то падает.

— Тонкс!

— Привет, дядюшка.

— Дора! — девушки обнялись. — Что ты здесь делаешь?

— Вот, решила вас навестить…

— Привет, Тонкс. Как дела в Аврорате? — поинтересовался оборотень.

— Приветик. Нормально. Расказывайте, как у вас дела.

— Тонкс, это катастрофа. Я не понимаю, как Лунатик с этим всем справляется…

— А что не так? — удивилась метаморфиня.

— Отчёты, домашние работы, готовка к урокам, планы, а ещё учитывая моих поклонниц…

— В общем, он не успевает и скромный как всегда. — объяснила Амелия.

— А, так всё легко и просто… Правда, у меня нет таких поклонниц, но все планы и отчёты я готовлю на выходных, урок я провожу и придумываю, что говорить на ходу, ну, а домашних заданий у меня нет… — довольно произнёс Люпин.

Они ещё немного поговорили, но Амелия пошла в гостиную (уроки никто не отменял), а спустя часик пошёл и Сириус, сказав, что ему надо готовиться к урокам. В итоге Тонкс и Римус остались наедине.

— Римус… Я тебе хотела кое-что сказать… — начала Дора.

— Я тебя слушаю.

— В общем… Я… Я… Я тебя люблю! — выпалила девушка.

— Тонкс, я тоже тебя люблю, но…

— «Но»? — удивилась. — Какое может быть «но», Римус?!

— Но, я старый. Я оборотень! — закончил мужчина.

— И… И что? — уже не так смело спросил девушка, от удивления.

— То есть, тебя не пугает, что я — оборотень? Что я — животное?! Что я — убийца? Я вообще не понимаю, как Дамблдор решил, что я должен быть преподавателем?

— А теперь послушай меня, Римус. — также как и Люпин пару минут назад, вскочила со стула девушка. — Оборотнем ты бываешь раз в месяц. В остальные дни, ты нормальный, хороший, добрый, и даже очень, человек! И если ты меня и вправду любишь, то я считаю, что твоя ликантропия вообще не проблема!

— Тебе действительно все равно на мою болезнь?

— Да. И не знаю, как считаешь ты, но моё мнение таково: преградой в любви может быть только невзаимность, а всё остальное полный бред.

— Но я могу тебе навредить!

— Если ты не заметил, я ходячая катастрофа, так что я сама себе могу навредить… Пойми, ты мне нужен таким, какой ты есть: немолодой, иногда опасный, но честный, порядочный, умный и все понимающий. И самое главное — добрый. Пожалуйста, подумай над моими словами…

Но мужчина её уже не слушал. А просто резко поцеловал. Поцелуй был нежный.

Перед тем, как зайти в свою комнату в гостиной Слизерина, девушка решила зайти к Гриффиндорцам.

— Амелия! Приветик. — подбежала к шестикурснице Гермиона.

— Герми, привет. Рада тебя видеть.

— Я тоже. Как дела?

— Нормально, а ты как? А где Рон с Гарри?

— Я тоже нормально. Гарри с Роном сейчас прийдут.

И девушки сели в кресла. В гостиной было мало людей. Амелия взяла в руки какую-то рядом лежащую книгу и начала читать.

— Привет, Амелия!

— Привет!