Немного правды о мужчинах, или У меня есть я и мы справимся

– Маш, я не могу в сотый раз повторять про наш долг. Я, конечно, не хочу тебя никуда отпускать, потому что не могу представить свою жизнь без тебя, но уж если ты настаиваешь, то для меня слово любимой женщины закон. С первых денег купим тебе билет, и я отправлю тебя в Москву.

Я облегчённо вздохнула. Не доверяя словам Макса и теша себя надеждой, принялась есть клубничный торт. Когда я поставила поднос на пол, Макс тут же прыгнул ко мне на раскладной диван и принялся меня раздевать, показывая, что хочет заняться со мной сексом. Я сама не понимала, что со мной происходит. Я хотела секса с Максом, потому что он был по-настоящему улётный и необыкновенный, и при этом я всеми фибрами души ненавидела этого мерзавца. Какие-то ненормальные отношения, от которых мне необходимо вылечиться в самое ближайшее время.

Когда всё закончилось, Макс поцеловал меня в грудь, игриво ущипнул сосок и принялся одеваться.

– Ну, хоть похвали меня за утренний секс, – откинул он от себя пару летающих по комнате шариков.

– Он был бесподобным. Думаю, нам аплодировал весь район.

– Это точно. Ты всегда так кричишь от переизбытка оргазмов… Думаю, в этот момент весь район дружно мастурбирует. Дрочат, наверное, всеми домами.

– А ты куда?

– Хочу узнать насчёт вчерашних драгоценностей. Сколько денег нам ещё нужно, чтобы погасить долг. Ну и по новой работёнке разузнаю, а то её делать уже завтра. Чего бездельничать. Деньги лишними не бывают. Жди меня дома. Я постараюсь быстрее. Доедай торт. Можешь сварить себе ещё кофе. Вчера ты ни в какую не хотела идти в ресторан, поэтому я приглашаю тебя сегодня. В конце концов, мы удачно сходили на дело. Нам есть, что отметить, и завтра у нас намечается ещё одна хорошая работёнка.

– Хорошей работёнкой ты считаешь грабёж, разбой или убийство? Сколько человек мы должны завтра убить?

– Не ехидничай. Я расскажу тебе о ней позже. Кстати, ресторан классный. Музыка, танцы, еда. Уверен, тебе понравится. А мне будет приятно выгулять и побаловать свою любимую девочку.

Поймав мой пронизывающий взгляд, Макс попытался меня обнять, но я не дала ему это сделать.

– Машка, ты чего? То стонала, извивалась подо мной, как змея, то близко к себе не подпускаешь и смотришь, как на врага народа.

– Потому что мне начинает казаться, что я на билет в Москву буду работать до самой старости. Мы можем грабить ювелирные магазины, банки, дома, хоть картинную галерею, но все эти деньги будут идти на погашение какого-то мифического долга. Ты ведь сумму долга даже назвать не можешь. Твердишь только про сумасшедшие проценты каждый день… – Я так волновалась, что у меня всё дрожало в груди. – Знаешь, мне начинает казаться, что я попала в рабство.

– Машуль, ты такую пургу несёшь, тошно слушать. Какое рабство? Тебе ночью плохой сон приснился? Ночью было очень душно. Ты плохо спала, стонала во сне. Ещё подушку на голову положила. Я попытался убрать, ты не дала. Короче, это из-за духоты тебя так заштормило.

– Макс, а почему у меня нет мобильного телефона?

Мой вопрос оказался для него крайне неожиданным и застал врасплох.

– А почему он должен у тебя быть?

– Как почему? А почему телефон есть у тебя? Зачем людям вообще мобильные телефоны? Почему тебе постоянно кто-то звонит, идут многочисленные сообщения даже ночью, а у меня ни хрена.

– А у тебя здесь никого нет, – объяснения Макса были невнятны. – У тебя же тут никого, кроме меня, нет. Какие звонки и сообщения? Если я ушёл, знаю, что ты ждёшь меня дома.

– Будь у меня телефон, я бы написала подруге. Быть может, она смогла бы мне помочь и занять денег на билет в Москву.

– Маш, о чём ты говоришь? Ты сама плакала, что после развода от тебя все отвернулись, что у тебя не осталось ни подруг, ни друзей. Все с тобой якшались, пока ты была женой олигарха, а как только он тебя пнул, все от тебя дружно отвернулись. Машенька, ты же лучше меня знаешь: все тянутся поближе к баблосикам и светской жизни. Отца у тебя никогда не было. Мать всю жизнь пахала в государственной конторе и умерла, когда тебе исполнилось восемнадцать, оставив однушку в Люберцах. Кстати, когда я уезжал в Америку, ты жила на Чистых прудах, как и я. И школа наша там же была. Как ты очутилась в Люберцах?

– Мама очень сильно болела. Нужны были деньги на лечение. Просить мы не умеем, да и кто даст. Деньги собирают в основном на лечение деток. Было принято решение продать нашу фамильную двушку на Чистых прудах и купить однушку в Люберцах, а вырученные деньги пустить на лечение. Так и сделали, но и это не помогло. Мамы не стало. Макс, ты от темы разговора не уходи. У меня есть подруга детства, есть знакомые. Я могла бы позвонить, попробовать набрать денег на билет в Москву.

– Не думаю, что эта попытка увенчалась бы успехом, и не вижу смысла тратить деньги на покупку телефона. Сейчас ты в Америке, и он действительно тебе не нужен. Я больше чем уверен, номера своих друзей детства ты уже давно не помнишь. Машка, детство осталось в детстве. Мы выросли. Добро пожаловать во взрослую жизнь, хватит жить прошлым.