Немного скандала

– Она… другая. – Алекс улыбнулся. – Настоящая – вот самое правильное слово. Сначала я вместе с Эмилией негодовал: как Хатауэй смел заточить ее в загородном доме, забыв о ее существовании?! Теперь я ему благодарен. Она лишена притворства. Эмилия знает, что собирает дань всеобщего восхищения благодаря красоте, положению в обществе и солидному приданому. Но она достаточно умна, чтобы понимать: ни один из этих атрибутов не отражает истинной красоты женщины.

– Слова ослепленного любовью…

Безумно влюбленного, да! Разве это грех? Разве он пытается уйти от реальности, от того, чего требует создавшееся положение? Нет.

– Я счастлив, – спокойно сказал Алекс, – и не собираюсь отказываться от счастья ради застарелой вражды двух семей, которые, похоже, ведут необъявленную войну!

– Необъявленную? Тут ты ошибаешься, сын мой. – Отец встал, внимательно глядя на Алекса. Его лицо снова скрылось за привычной маской высокомерного патриция. – Линия фронта определена много лет назад.

Эмилия поблагодарила лакея, который провел ее до дверей личных покоев герцогини. Расправив плечи, она вошла в гостиную. Дверь за ней мягко затворилась.

Она очень надеялась, что ей предстоит отнюдь не словесная перепалка с последующим церемонным отступлением. За то небольшое время, что Эмилия провела в свете, она уже научилась распознавать признаки, но опыта для пикировки с герцогиней ей явно было недостаточно.

Роскошно убранную комнату заливал солнечный свет. Бархатные драпировки нежно-голубого цвета, тот же оттенок голубого в узоре лимонно-желтого с кремовым ковра; изысканная мебель, как раз на женский вкус. В простенке – огромное зеркало над резной каминной полкой итальянского мрамора, которое делало просторную комнату еще светлее. На одной из стен висел поразительный портрет молодой женщины. Белокурые волосы уложены в виде башни, изящная рука покоится на плече черноволосого мальчика. Они стояли на холме, в обрамлении покрытых густой листвой деревьев.

– Это я и ваш новоиспеченный свекор. – Голос доносился из дверного проема, ведущего в соседнюю комнату, предположительно спальню герцогини. – Разумеется, картина была написана много лет назад, но это одна из моих любимых.

Обернувшись, Эмилия присела в торжественном реверансе. В гостиную вплыла пожилая герцогиня.

– Доброе утро, ваша светлость.

– Поскольку вы, очевидно, теперь моя внучка, нет нужды держаться столь официально, леди Эмилия. Прошу садиться.

Прохладный тон, четко произнесенные слова не сильно обнадеживали, однако Эмилия выпрямилась и присела на оттоманку, обитую тканью в цветочный рисунок. Герцогиня предпочла стул напротив – похоже, это было ее привычное место. Между ними стоял столик, столешница которого была инкрустирована перламутром. Незамедлительно явилась горничная и поставила на стол маленький поднос с крошечными чашечками и фарфоровым чайничком.

– Обожаю пить по утрам шоколад, – сообщила герцогиня.

– И я тоже, ваша светлость.

– Вот как? Значит, тут мы сходимся. Будете разливать?

– Разумеется. – Эмилия поспешила выполнить ее просьбу. Руки немного дрожали, но она сносно справилась с трудной задачей и подала герцогине чашку и блюдце.

Бабушка Алекса, безупречная в утреннем наряде из серого шелка, приняла чашку сухими, покрытыми синими жилками руками.

– Вы очень красивы, дитя мое.

«Уже не дитя», – хотелось ей заметить, но она только сказала:

– Благодарю.

– Теперь я понимаю, почему внук так влюблен в вас.

Эмилии вспомнился вечер, когда Алекс беседовал с леди Фонтейн, когда отверг ее нескромные заигрывания. Габриэлла считалась одной из признанных красавиц высшего света. И Эмилия твердо заявила:

– Вряд ли дело в моей внешности. Он не настолько поверхностен – отдайте ему должное. Он не женился бы на девушке только потому, что она привлекательна. В светских гостиных нет недостатка в красивых женщинах, жаждущих его внимания.

– Вы защищаете его, а не себя. – Брови герцогини поползли вверх. – Это умно и многообещающе, сказала бы я.

«Сказала бы я»! В свете сложившихся обстоятельств нечего было и мечтать, что они тут же подружатся. Однако Эмилия знала, что Алекс безоговорочно предан своей бабушке.

– Думаю, любовь всегда обещает многое, ваша светлость.

– Да, вы можете так думать, потому что совсем юны. – Герцогиня деликатно отпила из своей чашечки, легкая печаль тронула ее выцветшие голубые глаза. – Некоторые любовные истории заканчиваются трагически.

– Например, любовь Анны и моего дедушки. – Эмилия не сочла нужным притворяться, поскольку теперь все вокруг – наверное, даже слуги – знали, в чем причина неприязни между их семьями.

– Вижу, вы не собираетесь ходить вокруг да около.

– Полагаю, на это нет причин.

Показалось ли ей, или действительно глаза пожилой дамы одобрительно блеснули?

– Что ж, хорошо. Да, именно история Анны и вашего деда. – Герцогиня с преувеличенной осторожностью поставила чашечку на драгоценный столик. – В их случае не стоило давать выход скандальному чувству. Из этого ничего не вышло – лишь несчастье для всех.

– Они не могли. Она слишком сильно его любила.