Немой 1: охота на нечисть (СИ)

— Раньше Литовское княжество было сильным, — на ходу объяснял мне Сытин. — Но в последние годы ослабело. Немцы с поляками их давят не на шутку. Хотят к себе присоединить. Вот они к нам и приехали — защиту от немцев просить. А выходит — не только за защитой. Ты что думаешь, Немой?

А хрен ли тут думать?

Я выразительно провёл большим пальцем по горлу.

— Нельзя, — улыбаясь, объяснил мне Сытин. — Послы могут быть и ни при чём. Они прибыли от законного литовского князя Азуоласа. Но против него затевает борьбу его младший брат Локис. Вот он-то, думаю, и прислал своих колдунов. Это политика, Немой!

Да уж, бля!

Из двери в коридор выглянула молодая девка в красивом сарафане. Обожгла нас коротким взглядом тёмных глаз, ойкнула и скрылась.

— Смотри, — продолжал Сытин. — Азуолас дружит с церковью. Немцам уступает, с нами договаривается. На его стороне церковь, бояре и дружина. Деньги и власть, понимаешь? А Локиса поддерживает народ. У литовцев своя вера. Они церковь не любят. Слушай, Немой! Вот на кой хрен я тебе это всё говорю? Ты о чём сейчас думаешь?

Ну, о девке, конечно, бля! Не о Литве же! О ней пусть у князя голова болит.

Сытин плюнул на политинформацию, вытащил меня во двор и потащил куда-то за терем. Там, на засыпанной песком площадке занималось два десятка молодых парней, одетых только в полотняные штаны. Между парнями прохаживался Фома.

— Упор лёжа принять! — покрикивал Фома. — Тридцать отжиманий. Я считаю. Раз! Два! Кто сдохнет — побежит пять кругов вокруг терема и снова будет отжиматься! Три! Четыре!

— Принимай пополнение, Фома! — сказал ему Сытин.

— Князь позволил? — спросил Фома. — Ну, хорошо. Дружина, встать!

Парни живо вскочили.

— Знакомьтесь! Это — Немой! Будет служить с вами. Дразнить не советую. Не глядите, что он дрищ — по ушам любому из вас навешает. Навешаешь, Немой?

Бля, ну ты мне и удружил, Фома!

Парни сверлили меня взглядами. Я сделал вид, что разглядываю затейливую резьбу на узком карнизе терема.

— Немой, почему не отвечаешь, когда старший спрашивает? Повторяю вопрос: навешаешь любому?

Я насупился и решительно кивнул.

— Молодец Немой! За то, что не с первого раза ответил — тридцать отжиманий. Упор лёжа принял! Остальные…

И тут из строя выскочил княжич. Он, как и все, был одет в полотняные штаны. На руках и плечах выделялись крепкие мускулы.

— Это моя дружина, Фома! — крикнул он. — Я его не беру! Эй, ты! Вали отсюда, урод!

Парни затаили дыхание.

— Это княжеская дружина, — спокойно ответил Фома. — Станешь князем — будет твоей. За споры со старшим — упор лёжа принять! Тридцать отжиманий наперегонки с Немым!

Похоже, тридцать отжиманий были любимым упражнением Фомы.

Мы с княжичем приняли упор лёжа.

— Остальным разбиться на пары, — скомандовал Фома. — Кулачный бой!

— Ладно, разбирайтесь тут! — сказал Сытин. — Добро пожаловать ко двору, Немой!

А потом заржал, сука такая, и свалил!

Знал Фома, как нас зацепить!

Мы с княжичем одновременно принялись отжиматься. По херу, что я дрищ! Хрен я тебе уступлю, гнида титулованная!

Княжич был помощнее, но я оказался легче. И где-то на подкорке сидели навыки тысяч ежедневных отжиманий в прошлой жизни. Наш сержант очень любил этот метод воспитания.

Так что я прекрасно знал, как преодолевать боль в мышцах и ломоту в плечах. Надо просто разгибать руки и выталкивать тело наверх, раз за разом.

Я падал, почти касаясь грудью тёплого песка, и взлетал, быстро разгибая руки. Рядом пыхтел княжич.

— Васька, зубы береги! — покрикивал Фома на остальных. — Я за тебя жевать не буду!

Судя по вскрикам и звукам ударов, кулачный бой на площадке разгорелся не на шутку.

— А вы что там танцуете? Дай ему в ухо, чтобы шевелился! — командовал Фома. — Враг с тобой плясать не будет! Вали его на хер!

Я в двадцать седьмой раз выталкивал себя наверх, когда княжич вскочил с песка и победно заорал:

— Всё! Тридцать!

Вот сука! Я знал, что он никак не мог меня обогнать!

Отжался оставшиеся три раза и поднялся, возмущённо мыча.

— Вот Немой — всё! — сказал Фома. — А тебе ещё тридцать отжиманий за обман, Миша.

Княжич покраснел и стиснул кулаки, но спорить с Фомой не рискнул. Бросил на меня ненавидящий взгляд и принял упор лёжа.

— Давай-давай! — подбодрил его Фома. — Не на бабе барахтаешься!

Это получилось у него так смешно, что я расхохотался. Да и не только я! Все парни заржали дружно, как строевые кони.

— А сейчас — турнир! — громко скомандовал Фома. — Разбились на пары, быстро! Немой — иди вон к тому, долговязому.

Я встал в пару к высокому белобрысому парню с длинными руками. Он был выше меня на голову.

Да бля! В этом мире почти все были выше меня. Кроме Фомы. Но тот зато в три раза шире.

Длинный приветливо кивнул головой и протянул руку:

— Федот! — басом сказал он.

Я пожал руку.

Федот вдруг крепко стиснул пальцы, дёрнул мою руку на себя и подставил ногу. Под хохот парней я повалился носом в землю.

Ах ты падла, бля!

— Давай, поднимайся, Немой! — громко сказал Федот. — Не будешь в другой раз хлебальником щёлкать.

Я вскочил и сжал кулаки, стараясь держаться подальше от длинных лап Федота.

— Давай, Федот! Вломи Немому, чтоб заговорил! — крикнул кто-то сбоку.