Немой 2: охота на нежить (СИ)

А Соловей всё свистел и свистел. Ветер ударил сильнее, и конь попятился.

Я соскочил на землю, попытался сделать шаг, но порыв ветра чуть не свалил меня с ног. Я удержался, двумя руками вцепившись в стремя.

Шаг за шагом ветер оттеснил меня с конём к самой опушке. Рядом прятались за храпящими лошадями Прошка и Джанибек.

— Ну его на хер, Немой! — крикнул мне Джанибек. — Давай лесом обойдём.

— Давай! — кивнул я и развернулся к лесу.

Но ветки кустов и трава внезапно сплелись в непроходимую живую сеть. Я попытался прорубить проход мечом. Ветки хлестнули по руке и чуть не вырвали меч.

Джанибек, не спрашивая, вскинул лук и выстрелил в Соловья.

Стрела сорвалась с тетивы и полетела. Сначала быстро, потом всё медленнее и медленнее. Зависла в воздухе, двинулась обратно и воткнулась оперённым концом в землю у ног Джанибека.

Свист Соловья умолк. Над поляной повисла оглушительная тишина.

— Ну что, сдаёшься, князь? — весело спросил Соловей. — Это была только разминка. Увертюра, так сказать. А я могу и в полную силу свистнуть.

Бля! Ну, и хер ли теперь делать? Съездили в Лопухинку, называется!

— Если сдаётесь — оружие в ножны и с поднятыми руками шагайте ко мне! — не унимался Соловей. На его хитрой роже сияла широкая улыбка.

И тут из валенка вылез Мыш.

— Что случилось, Немой? — спросил он, глядя на мой грустный хлебальник.

— В плен нас берут, вот что случилось.

— Кто? — удивился Мыш.

— Вот он, — я кивнул в сторону Соловья.

Мыш вскарабкался на седло.

— Так это же сам Соловей!

— Ну, — невесело подтвердил я.

— Ждите меня здесь! Я сейчас! — крикнул Мыш.

Он соскочил с седла и рванул по примятой ветром траве в сторону Соловья.

Глава 14: Лопухи и лопухинцы

Джанибек вопросительно посмотрел на меня и еле заметно показал взглядом на лук в своей руке.

Мы с Прошкой одновременно покачали головами.

— С ума сошёл? Мыша подставишь!

Загородившись лошадью, я внимательно наблюдал за Соловьём.

Соловей, наклонив голову к земле, с кем-то разговаривал.

Да какого хера, с кем-то?! С Мышом, понятное дело!

Значит, спалил грызуна, и теперь стебётся над ним, гад! Надо выручать философа.

Я толкнул лошадь в бок, и мы стали потихоньку, шаг за шагом приближаться к Соловью.

Разбойник то говорил, то слушал, широко ухмыляясь. Но о чём, шла речь, я разобрать не мог.

Я потихоньку одолел почти половину разделяющего нас расстояния.

Вот Соловей настороженно вскинул лохматую голову и быстро поднёс руку ко рту.

Бля!

И валенком не прикинешься! Да по херу!

Я выскочил из-за лошади и ломанулся к Соловью, выхватывая меч.

Соловей коротко свистнул. Над моей головой пронеслась упругая воздушная волна.

А затем что-то чёрное шлёпнулось с неба прямо мне под ноги.

Я затормозил и уставился на наипнувшуюся с высоты ворону. Встрёпанная ворона уставилась на меня. Вид у неё был охреневший.

Птица ошалело потрясла головой, расправила крылья и полетела, недовольно каркая на весь лес.

— Видал, князь, как соловьи с воронами справляются? — весело спросил Соловей. Он смотрел прямо на меня. Рука возле рта была наготове.

Хер я его теперь достану неожиданно!

— Немой, перестань за меч хвататься! — сказал вынырнувший из-за пучка прошлогодней травы Мыш. — Идём, я тебя с настоящим композитором познакомлю!

Я забросил меч в ножны и подошёл к Соловью.

— Знакомьтесь! — важно сказал Мыш. — Это Добрыня Немой — князь нечисти. А это — Тимофей Соловей! Свистун, композитор. Автор пергамента «Мотивы народных песен в художественном свисте». Гений нашего времени!

— Разбойник, по совместительству, — ехидно добавил я. — Охренеть, сколько талантов в одном человеке!

— Да ладно вам! — отмахнулся довольный Соловей.

— Всегда хвали того, кто заслуживает похвалы, — строго сказал Мыш. — А ты, Соловей — настоящий самородок! Слушай, а покажи «Разящее лезвие», а?

— Да ну, баловство это! — попытался отбиться от поклонника Соловей.

Но Мыш пристал к нему, как репей к заднице.

Наконец, Соловей махнул рукой.

— Глядите вон на ту макушку.

Он показал на старую ёлку, которая возвышалась над лесом в ста метрах от поляны.

И чего? Ёлка, как ёлка.

Соловей поднёс два пальца ко рту, а локтем прицелился в ёлку. Напрягся и беззвучно дунул в пальцы.

Не получилось, что ли?

— Гляди, Немой! — восторженно закричал Мыш, показывая на ёлку.

Её макушка медленно падала, словно срезанная огромным острым ножом.

Охренеть!

— Узкий пучок направленного высокого звука! — со знанием дела сказал Мыш. — Со стороны вообще ничего не слышно, правда?!

— Ну, — обалдев, кивнул я.

— Вот! А на самом деле — это очень громкий свист. Соловей, научи меня так!

Офигевший от такого внимания Соловей принялся учить Мыша валить ёлки свистом. Вокруг поляны затрещали макушки.

Я махнул рукой Прошке и Джанибеку.

— Подходите!

Дружинники расседлали лошадей и пустили их пастись, а сами достали из мешка вяленое мясо с сухарями.

— Соловей, садись с нами! — позвал я.

— Спасибо за приглашение, князь! — усмехнулся Соловей. — Поговорить о чём-то хочешь? Только не ври!

Да на кой хер ты нужен — врать тебе!

— Скажи, Соловей, — спросил я. — А ты можешь другого человека научить так свистеть? Меня, например?