Немой

– Ну, Франц! Что делать будем? – командир одного из штурмовых отрядов в очередной раз осмотрел в бинокль территорию «Агрохимтехники».

– У нас разве есть выбор, камрад? Через два часа мы должны быть уже в точке прорыва. Все, что мешает нам выйти на эту чертову дорогу, это проклятые русские в этом комплексе. Я уже потерял ночью здесь лучших оперативников. Готовь людей к атаке, Дитрих!

– Герр Шульц!

Франц оглянулся и увидел, что к нему подошел один из его заместителей. С ним находился пожилой уже человек в синем комбинезоне. От мужчины пахло дизельным топливом, а его руки были испачканы машинным маслом.

– Герр Шульц, – повторно обратился заместитель, – кажется, у нас появилась неплохая мысль, как переломить ситуацию в свою пользу. Это господин Бальдауф, из подразделения технического обслуживания. Он со своими специалистами обследовал технику, которая осталась после эвакуации из этого района русских, и вот какие мысли у них появились…

Чашу весов в ходе штурма перевесили два бульдозера. Бронежилеты, уложенные на стекла, не давали возможности защитникам «Агрохимтехники» поразить водителей этих железных мастодонтов. Такая защита закрывала обзор из кабины, но он здесь и не требовался, достаточно держать машину прямо. Могучие отвалы были подняты, и пули бессильно высекали из них искры.

Один из оранжевых монстров легко спихнул грузовик, которым был перекрыт путь к базе. Не останавливаясь, бульдозер смял и обрушил металлические ворота. Вторая гусеничная машина обрушила секцию бетонного забора. Лязгая траками по асфальту, оранжевые трактора приближались к четырехэтажному зданию, из каждого окна которого извергался град пуль.

– Готов? – Клещ перевернул бутылку с огнесмесью, чтобы самодельный фитиль из тряпки пропитался горючей жидкостью.

– А то! – преувеличенно бодро ответил Балу, повторяя процедуру со своей бутылкой.

– Тогда погнали, пока наш домишко не сковырнули!

Когда бульдозерам оставалось преодолеть двадцать метров до огрызающегося огнем здания, им навстречу метнулись две человеческие фигуры. Два факела, очертив огненные дуги, ударили в моторные отсеки. Взметнулось яркое пламя и тяжелые машины встали. Из кабин повыпрыгивали люди и побежали в сторону поверженного забора.

– Давай, братишка, назад в темпе вальса!

Два бойца «стрижей» рванули под защиту кирпичных стен. От близлежащих домов в сторону «Агрохимтехники», завывая моторами, рвануло пять пикапов. Стен и ворот, которые их сдерживали, больше не было.

– Держи, дочка! – женщина лет пятидесяти пододвинула Веронике картонную коробку, в которой стояли бутылки с «коктейлем Молотова». – Это последние, больше бензина нет!

Девушка кивнула и, подхватив коробку, стала подниматься из подвала. Чтобы зайти в основное здание, необходимо было пройти четыре метра и зайти в дверь запасного выхода. Вероника делала уже четвертый заход.

Весь вчерашний день женское население «Агрохимтехники» собирало пустые бутылки, которые носили в подвал под административным зданием. Несколько мужчин собирали в боксах для техники остатки горюче-смазочных материалов. А пожилой дядек, в очках с резинкой на дужках, колдовал, смешивая найденное в только одному ему ведомых пропорциях.

На ночь всех заставили спуститься в подвалы. Под утро, где-то за час до рассвета, сверху послышались взрывы. Через некоторое время в подвал спустился один из ополченцев. Парень сообщил, что базу пытались захватить, но нападавших удалось уничтожить. Естественно, что никто уснуть уже не мог.

Утро встретило грохотом автоматных очередей наверху. Спустился один из мужчин, схватил коробку с «коктейлями» и умчался обратно, крикнув, что остальные бутылки тоже надо доставить наверх. Вероника отнесла уже три коробки, и сейчас оставалась последняя.

Девушка успела пройти только пару метров по улице, как вокруг засвистели пули. Несколько из них ударили в стену над ее головой, выбив бетонную крошку. Вероника оцепенела и не могла себя заставить сделать хотя бы шаг.

– Что встала, дура! – раздался голос над ее ухом.

Сильные руки обхватили девушку за плечи и потащили к дверям. Уже внутри Вероника увидела молодого парня, прислонившегося к стене.

– Балу! – крикнул ее спаситель.

– Я здесь, братишка! – к ним подскочил второй, высокий, плотно сбитый молодой человек.

– Зацепило меня! – спасший Веронику парень буквально стек вниз. На стене остался широкий кровавый след.

– Клещ, ты держись давай! – Балу достал из кармана на рукаве бинт и зубами стал рвать упаковку.

– Не стоит, братишка! Я все, отбегался… Порвите этих сук! Держитесь… – Клещ с хрипом выдохнул, изо рта потекла кровавая пена. Потом лицо парня стало спокойным, он улыбнулся и… умер.

Балу провел ладонью над лицом друга, закрывая ему глаза.

– Чего ждешь? Пошли наверх. Барахло свое тащи сама, – здоровяк вытащил из разгрузки друга запасные магазины и стал подниматься вслед за девушкой.

– Шульц!

Франц стоял у окна в квартире на втором этаже дома напротив «Агрохимтехники».