Немой Голос

— Все прошло не самым хорошим образом, — начал Иван, — Я издалека заметил неладное, запах гари было слышно за пару перекрестков до бара, это был запах горелых досок и бревен. Ускорив шаг, я быстро добежал до бара «Электрический туман». Там уже начался самый настоящий пожар. Группа каких-то людей стояло рядом со входом, часть из них держала в руках еще не брошенные огненные коктейли, я их окликнул, все как положено, представился и уж как они похватались за свое оружие — начал стрелять. Одного я положил на месте, трое других сбежали. Я принял решение не продолжать погоню за превосходящим числом преступников. Когда я отдышался, зеваки уже вызвали пожарную машину и позвонили в полицию. Решив, что больше от меня тут ничего не требуется, я вернулся на квартиру. Искомого преступника я не нашел, может, он погиб во время пожара, а может и сумел сбежать и сейчас готовится залечь на дно.

— Есть у меня, конечно, к твоей истории пара вопросов, — помедлил капитан, немного прищурившись и уставив свой взгляд в Ивана, который явно начинал нервничать. — Но да это уже не нашего ума дело. Это дело забрала себе военная полиция. Нет идей, почему?

— Никак нет, господин капитан, — вытянулся Иван, отведя взгляд в сторону.

— Что-то ты темнишь, Ваня, — поморщился старый офицер, — Ладно, если не считаешь нужным мне сказать — право твое. Ты меня знаешь, я всегда готов тебя поддержать или даже защитить. Если ты не можешь доверять своему командиру — значит уже не можешь доверять никому. Вот что, возьми-ка себе два дня на подумать, отдохнуть, может всплывут в голове еще какие-нибудь детали, которыми ты захочешь поделиться со мной, в качестве исключения. В целом, оно-то, без разницы, просто как-то все странно сложилось.

— Я с вами полностью согласен, господин капитан. Благодарю за отпуск, могу идти?

— Конечно можешь, Иван. Будь аккуратнее, если чего знаешь, лучше скажи, эти из штаба церемониться не будут, — сделал последнюю попытку его разговорить Фома Филиппыч, однако Иван был непреклонен. Лейтенант склонил голову в поклоне, попрощался и поспешил покинуть кабинет начальства.

На пути к выходу Иван решил заглянуть в арсенал, чтобы пополнить запас боеприпасов. Заведующий запасами прапорщик охотно выдал ему пару небольших коробок патронов для пистолета и одну, побольше, для револьвера. Быстрым движением Иван расписался в книге учета, попрощался и пошел на выход, радуясь тому, что заведующий не поинтересовался, зачем ему патроны для револьвера. Время сейчас было такое, что патроны бывало пропадали ящиками, а затем оседали в карманах того самого прапорщика уже шуршащими купюрами, так что какое кому дело было до пары-тройки коробков.

В трамвае было много свободных мест, час пик уже прошел. Он занял свое любимое место, в конце вагона у окна. Не найдя ничего лучше, Иван просто уставился в окно. Над окраиной города медленно проплывал пузатый цеппелин, перевозивший каких-то чиновников из центра к их особнякам загородом. Дирижабли зарекомендовали себя как самый безопасный транспорт еще в Великую войну. С земли по ним не попадаешь, нет таких пушек, чтоб могли точным прицельным выстрелом пробить его обшивку. Что же до самолетов, то они не могли так высоко подняться, соответственно, их бояться тоже было бессмысленно. Так что если ты всецело доверяешь своему экипажу и окружающим тебя людям, то тебе и бояться было нечего. Гораздо безопаснее всяких там автомашин. Правда, чтобы организовать в самом центре города посадочное место для цеппелина пришлось потрудиться, снеся так вовремя сгоревшие деревянные дома из начала прошлого века. Что случилось с теми людьми, как сложилась их судьба, Иван не знал. Газеты о таком не писали. По крайней мере, официальные. Существовало еще три или четыре подпольных газеты, выпускавшимися оппозиционными типографиями, в основном они были коммунистически настроенными. Они призывали выходить людей на демонстрации по любому поводу. По долгу службы Ивану периодически приходилось в них заглядывать, чтобы узнавать о готовящихся протестах. Обычно, этим занимались другие люди, но иногда лейтенанту приходилось заниматься и таким. Правда сказать, он был от этого не в восторге.

За раздумьями Иван не заметил, как дошел до самой входной двери своего дома. Он на автомате потянулся за ключами, когда вспомнил, что оставил их Равенне. Помедлив мгновение, он снял пистолет с предохранителя и постучал в дверь. Два раза слитно и два раза раздельно. Несколько секунд ничего не происходило, затем в замочной скважине заскрежетали проворачиваемые ключи. Первое, что он увидел, так это нацеленное ему в грудь дуло револьвера. Долгую секунду оно смотрело на него, пока его владелица оценивала ситуацию. Наконец девушка убрала оружие на его законное место и сделала шаг назад, пропуская офицера внутрь квартиры.

— Давай выпьем по чашке кофе и пойдем, куда ты там сказала? К потерпевшим семьям? — проговорил Иван, склоняясь над плитой. Он услышал, как девушка что-то усиленно пишет в своей книжке. Подойдя к нему сзади, она протянула ему новую записку.