Немой крик (СИ)

А мои родители… остались бы живы.

Вместо меня.

— Твои плюсы — это твоя неполноценность. Я не люблю болтливых выскочек. За свои века уж стольких повидала, что обзавелась пожизненной диарей на таких вот напыщенных кукол, которые приходили на собеседование. Но не по воле любви к труду, а потому, что хотели охмурить нашего Хозяина. То ли дело Лизочка! Красивая, интеллигентная, умная девушка из высшего общества. Она идеал. И они с Дмитрием отличная пара. Жду не дождусь их долгожданной свадьбы!

Вот и всё.

Мегера меня окончательно добила.

Не понимаю на что я надеялась, когда услышала, что теперь буду жить вместе, в одном доме с моим спасителем. Но мои надежды оказались наивны и глупы.

Я просто не знала про обратную сторону реальности. Не знала, что Дмитрий на самом деле такой жестокий и беспощадный тиран, как и не знала того, что у графа есть красивая невеста, как и не знала того, что он приютил меня в свои владения в качестве бесплатной крепостной силы.

Я ненавидела его, но в тоже время любила.

И от этой любви, как от яда, я медленно тлела, задыхаясь от жестокой правды.

Потому что до сих пор надеялась, что он оказался тем неравнодушным человеком, который просто решил мне помочь и спасти от беды.

Но как бы я себя не оправдала, там, в пульсирующей огнём груди, я чувствовала проклятое влечение.

К нему.

Богатому, успешному, красивому монстру с камнем вместо сердца.

***

Евгения затолкала меня в какую-то грязную подсобку, в которой было душно, пыльно и пахло сыростью. В моём присутствии она вытащила оттуда какие-то мешки с бытовым хламом и приказала мне навести порядок в моих новых «апартаментах». Но когда услышал, как жалобно заурчал мой живот — сжалилась. Велела идти на кухни и отужинать. Там для меня как раз оставили тарелку супа. Но сначала, она приказала мне принять душ и переодеться. Иначе, если меня вдруг увидят гости Дмитрия, у кого-то может случиться инфаркт, потому что с виду, исходя из её слов, «я напоминала огромную и мохнатую крысу».

Меня её задиристые слова ни капли не тронули. У меня иммунитет к брани.

К брани… но не к боли.

Меня поселили в служебной части дома, на первом этаже, вблизи кухни, так сказать, чтобы я всегда находилась на подачках у обслуги. Остальные, «нормальные комнаты», были уже заняты другими горничными. А мне, как и положено собаке, нашлось место под лестницей, в пыли, да не в обиде.

Но даже несмотря на это, новое жильё оказалось намного лучше моей ржавой раскладушки в детдоме. После ужина я превратила убогую каморку в уютную комнатку.

Приняв душу там же, в крыле для обслуги, я, надев строгую униформу горничной и передник, направилась (не направилась, а побежала!) на кухню, потому что уже буквально плашмя на стены падала от голода. Меня не кормили более двух суток! В самолёте мне конечно же предлагали еду, но из-за боязни полёта я думала, что вся моя съеденная пища снова окажется на тарелке. Аппетита не было совершенно!

Меня трясло как припадочную, и, если бы не Дмитрий, я бы уже раз сто кончилась от страха.

Одежда, которую дала Евгения оказалась немного не моего размера, из-за моей худосочности — пузырилась в области груди, а в талии пришлось подвязывать пояском от фартука. Но меня практически всё устраивало. Хотя, если бы я наклонилась вперёд, вероятно, моя грудь была бы выставлена на всеобщее обозрение. Чёрное платье служанки было сшито из тонкого хлопка. Свои вульгарные тряпки я моментально выбросила в мусорку и была счастлива избавиться от этого пошлого дерьма. А в душе, во время купания, буквально ногтями сдирала с себя кожу чтобы избавиться от синяков, царапин и прочих отметин, оставленных невменяемым ублюдком, купившим меня как кусок свинины для битья.

Мерзавец.

Хотела ли я сбежать из плена Дмитрия?

Если честно не знаю… Думаю, что пока останусь. Ведь тут по крайней мере лучше, чем в борделе. И отсюда сбежать, как из тюрьмы строго режима — не получится.

Когда я оказалась на кухне — увидела одинокую тарелку с куриным бульоном, стоявшую на большом столе, застеленном идеально чистой скатертью. Кухня предназначалась исключительно для прислуги, сам Господин трапезничал в специальном обеденном зале. Одного супа мне было недостаточно, возле плиты я увидела ещё и оставленное кем-то пюре.

Зверея от голода, я жадно набросилась на тарелку и опустошила её за долю секунды. Меня даже затошнило. Просто потому, что желудок отвык от пищи. Этот суп был намного вкуснее той мерзкой похлёбки, которой нас травили в приюте.

Облизав сначала тарелку, затем и ложку до зеркального блеска, вдруг… там, на столешнице, рядом с холодильником заметила свежеиспечённые эклеры!

Мамочка моя любимая! Как же вкусно они пахнут… И как же их много!

Никто ведь не заметит, если я возьму один. Всего один!

Божеее, да я об этом всю жизнь мечтала! А этот запах… он просто дурманил здравый разум.

В кухне было темно. Персонал уже давно закончил смену, поэтому тут, в абсолютной темноте и в абсолютной тишине я находилась совершенно одна. Нет, не одна! Я и эклеры.