Немой (СИ)

- Давай, сильнее! – крикнул Марсель, чувствуя, как горячий член выскальзывает из него. – Трахай меня, я уже не могу.

Андре рассмеялся и сел на сиденье. Потянув омегу за собой, он резко вошел в мокрый зад, до конца. Марсель выгнулся и, втянув живот, расслабился.

- Давай, приподнимайся … тугой, как первый раз.

- Да. Началась первая настоящая течка. Так что, можно сказать до этого раза не считается.

Марсель стал на ноги и, немного согнувшись, начал насаживаться на член. Горячие руки гладили спину, дергая за длинные завитки волос. Он почти трахал сам себя. Насаживаясь на толстый член, сжимая его и двигаясь в том ритме, который посчитает нужным. Это прелестно и до одури приятно.

Альфа видел, как перекатываются мышцы спины, стоит Марселю нагнуться ниже, чтобы не удариться головой. По члену стекает настоящая омежья смазка. Мальчик такой мокрый, и такой приятный, что хочется кончать и кончать в это тело. Андре прикрыл глаза, вдыхая запах течки.

Омега сел на член и остановился. Тихо поскуливая, он пытался запомнить все чувства и ощущения, которые испытал. Чувство наполненности и непонятного счастья были самыми яркими. Конечно, горячий член тоже был ярким ощущением, но во время течки, казался еще больше. И насаживаться на него было одним удовольствием.

Андре резко переместил омегу на сиденье, усаживаясь между раздвинутых ног. Член не выскользнул, так как одна нога осталась в проходе. Марсель вовремя сориентировался, закидывая левую ногу на сиденье.

Альфа начал быстро трахать мальчика, поддерживая за круглые ягодицы. Член с хлюпающим звуком выскальзывал из мокрой попки, но Андре поднимал омегу за бедра и всаживал еще сильнее. Ему снесло крышу. Конкретно.

Марсель кричал и хватался за что только можно. Он чувствовал, как член задевает все приятные точки в теле. Он ощущал, как с каждым толчком альфа приближается к самому главному. Вязкая смазка вытекала из входа, облегчая альфе глубокие движения. Тот трахал омегу сильно, но с любовью.

Машину шатало из стороны в сторону. Громкие крики и вздохи слышала вся округа, но влюбленным было все равно на других. Они целовали друг друга и смотрели в глаза. С самого начала их соединяла не только постель, и они это знали. А теперь, когда во время течки Марсель согласился на вязку, судьба смилуется над ним и подарит ребенка. Не зря же выкинутые ножницы встряли в землю острием. Как говорил покойный дедушка: «К счастью встрянет лезвие и в железо, и в камень. Главное, верить и, естественно, сильнее бросать…».

8

К концу дня Томаса стало тошнить. Легкий перекус в столовой вспоминался с каждым глубоким вдохом. Приторный вкус котлеты стоял в горле, и так хотелось съесть чего-то кисленького, чтобы забить этот противный отголосок кулинарного мастерства. Омега смотрел в одну точку, пытаясь унять поднимавшуюся рвоту. Еще пару вдохов и его вырвет на парту. Как назло, половина омег в классе воняли сексом и какими-то противными цветами. Все копошились и хихикали, шаркая портфелями по полу, и кидались бумажными записками.

Томас глубоко вдохнул и замер. Жизнь словно застыла в одном моменте. Окружающие люди начали медленно двигаться, а звуки сливаться в один протяжный вой. Том прикрыл рот рукой. Что происходит? Закрыв глаза, он попытался сосредоточиться. Сейчас же урок? Или уже перерыв? Рвотный комок поднимался все выше. Блондин почувствовал, что если сейчас не покинет кабинет, случится беда.

Кристиан увлеченно записывал речь учителя, пытаясь вникнуть в тему об эндокринных железах и гормонах. Несмотря на то, что все одноклассники занимались чем попало и постоянно переговаривались, альфа слышал только то, что говорил учитель. Большой талант не обращать на окружающих внимание и уметь сосредотачиваться только на том, что считаешь нужным. Но в этот раз Кристиан улавливал все и всех.

Он оторвался от тетради и заметил, как странно замер Томас. Широко открыв глаза и прикрыв рот рукой, омега почти не дышал. Кристиан сразу понял, что ему плохо и, немного помолчав, положил ладошку на коленку омеги. Тот даже не дрогнул.

- Извините, пожалуйста, можно мы выйдем? – Кристиан поднял руку. Нужно быстрее вывести Тома из класса. Кажется, того не хило тошнит.

Одноклассники зашумели еще громче, обращая внимание на замершего блондина и встревоженного альфу. Тот, не получив ответа учителя, уже начал складывать тетради Тома в сумку, оставляя только ручку и листочек.

- Да, идите, – монотонно ответил учитель и начал что-то писать на доске. Ему было все равно на учеников, в принципе, как и всем учителям, не отвечающим за класс. Нянька – классный руководитель.

Томас сидел, не двигаясь, и не реагировал на то, что его зовет альфа. Кристиан обеспокоено потряс омегу за плечо - ноль реакции. Положив листочек и ручку на последнюю парту, где сидел Мартин с Робертом, он попросил написать за них объяснительную на целый день. Роберт обеспокоенно косился на Тома и быстро выводил слова, подписываясь за отца омеги.