Немцы и калмыки 1942-1945

«Европейцы находят в калмыцком характере склонность к жестокости, которая возмущает любого человека. Но кто хоть раз бывал в калмыцких кибитках, тот вспомнит лишь вежливое и нередко даже любовное приветствие. В Семилетней войне калмыкам для запугивания противника приписывался даже каннибализм-калмыцкие старики и сегодня хихикают, когда вспоминают ужас, который они вызывали у пруссаков, и именно благодаря этому обстоятельству, считают они, мир был так быстро и скоро заключён прусским королём ... Естественно, что бессмысленные жестокости непростительны, но при чём здесь именно калмыки, если грубость и злоба свойственны на войне всем народам?»)

Справедливо, наверно, заметить, что боевой дух калмыков не превосходил и даже далеко уступал в своей безжалостности бесчеловечной партизанской морали. Это отражено и в довольно высоком числе взятых ими в плен.

(Это справедливо и для времени, когда ККК действовал ещё в своих родных степях, как подтверждает Хольтерманн, они быстро ликвидировали русские партизанские и шпионские группы, но многих брали и в плен.)

Например, за время с 20 февраля по 7 марта 1943 года, когда калмыки несли охрану берега на Азовском море, согласно сообщению полевой комендатуры «200», ими было убито 10 диверсантов и взято в плен 30. В том числе и в Плавнях калмыки взяли в плен до 12 декабря 1943 года 51 партизана, в боях же погибло 50 партизан. 13 декабря 1943 года д-р Долль докладывает об ОДНОМ погибшем партизане и 32 пленных.

«Безжалостных» солдат Калмыцкого Корпуса просто не было. Сохранившиеся доклады и рапорты о боевых действиях калмыков подтверждают, что и они могли быть в высшей степени великодушными и снисходительными.

Офицер штаба 40-го танкового корпуса майор Кандуч помнит эпизод: Он спросил майора Абушинова, где, мол, пленные, которых надо бы допросить?!

Майор Абушинов задумался, покачал головой и сказал, что когда калмыки воюют с русскими, пленных не бывает, по меньшей мере так было последние 500 (!) лет ...

4. Структура и состав Калмыцкого Кавалерийского Корпуса

Калмыцкий Кавалерийский Корпус был в германской армии необычным соединением.

Уже по своей истории создания и внутреннему составу он отличался от других Bосточных частей и по характеру более походил на чисто добровольческое формирование. К тому же не следует забывать и то особое положение, которое занимал командир Корпуса д-р Долль и который до своей гибели в июле 1944 года в значительной мере формировал лицо Корпуса.

Яркая судьба этого бывшего австрийского, позднее украинского офицера, оказавшегося на немецкой службе, была, естественно, поводом для многочисленных слухов о его личности и даже стала поводом для сомнений в его личных и политических намерениях.

Нo на это просто не было причин.

(Рихтгофен писал автору этих строк 28.04.1971 года: «Идея, что д-р Долль мог быть советским агентом, совершенно чудовищна! Он был в высшей степени честным борцом за свободу народов, которых коммунисты поставили на грань уничтожения, и особенно за интересы калмыков. Я знал его очень хорошо.»

Аналогично о личности Долля говорил 29.03.1971 г. в беседе со мной и Хольтерманн. Резко отрицательно, естественно, характеризуют Долля советские источники.)

Для солдат и офицеров Калмыцкого Корпуса он был опытным адвокатом интересов калмыцкого народа, и, как заметил позднее один из них, «всегда стоял на страже нашей независимости как народа и нации и представлял наше дело во всех немецких инстанциях.»

О его авторитете свидетельствует и тот факт, что служители калмыцкой религии уже в 1942 году неоднократно выражали пожелание поместить его портреты в заново открытых буддийских хурулах.

Oн завоевал большое доверие населения в Калмыкии, и таким же безграничным был и его авторитет среди солдат Калмыцкого Кавкорпуса, для которых он был образцом немецкого офицера.

(Мюлен справедливо говорит о том, что д-р Долль полностью идентифицировал себя со своими калмыцкими солдатами и благодаря этому пользовался их «абсолютным доверием».)

В одном из немецких рапортов речь идёт даже о том, что со стороны своих солдат он почитался как «полу-Бог».

(Нечто аналогичное подтвердил и один из бывших солдат Корпуса: «По моему личному опыту и по мнению моих земляков д-р Долль был для нас калмыков «ангелом». Наши офицеры были от него в восторге, он был образцом для всех офицеров и солдат.» Из беседы 15.05.1971 года.)

Это однако вовсе не значило, что все его приказы находили всегда полную поддержку. Группа калмыцких офицеров во главе с Арбаковым, ставшим позже начальником штаба, имела иногда собственное мнение, порой критично относилась к его мерам или даже принимала другие решения.

Из-за той особой роли, которую сыграл Долль в жизни калмыцкого народа, его рассматривают иногда как соблазнителя и искусителя калмыков, который тем самым несёт ответственность за те страдания, которые постигли калмыцкий народ за сотрудничество с немцами.