Немцы и калмыки 1942-1945

Тяжёлые бои под Сталинградом и в Калмыцкой степи в ноябре и декабре 1942 года, естественно, отодвинули невоенные проблемы на второй план, поэтому сомнительно, чтобы эти постановления были выполнены. Но они интересны как раз тем, что ради сохранения хороших отношений с калмыками, немцы не останавливались даже перед риском испортить и без того напряжённые отношения со своими румынскими союзниками.

Если смотреть в общем, то мероприятия в Калмыкии были частью принятых в целом — особенно на юге России — искренних забот немецких частей об установлении хороших отношений с местным населением.

Подобные усилия в славянских и великорусских регионах были мало распространены, поскольку официальная политика не оставляла для них места. Редким исключением в этом является организация русской администрации в районе Локоть южнее Брянска, располагавшая собственными вооружёнными формированиями, и которую можно полностью отнести к личной инициативе командующего 2-й танковой армией генерал-полковника Шмидта.

В казачьих и нерусских регионах, там, где идеологические установки пропадали, возникали более благоприятные условия для работы с населением.

Уже в 1941 году крымские татары получили своё национальное самоуправление, хотя многие немецкие инстанции возражали против этого, поскольку татары в Крыму были меньшинством.

В рамках этой же немецкой политики в сентябре 1942 года севернее Кубани между Тихорецком и Азовским морем была создана т.н. «Область Казачьего управления», включавшая в себя 6 районов — Староминский, Уманский, Павловский, Крыловский, Каневский и Новоминский. Под контролем Полевой комендатуры 810 в Уманской была создана казачья гражданская администрация, разбитая на три уровня: село (хутор, станица, селение), район, область, во главе которых стоял атаман с соответствующими правами.

Администрациям этих атаманов были переданы все полномочия по организации полиции, юстиции, финансов, образования, медицины и ветеринарии, дорожных служб, сельского хозяйства, торговли, промышленности и религии.

Было сформировано собственное казачье войско, которое 16 февраля 1943 года избрало полковника Белого походным войсковым атаманом и командующим.

Хотя военные власти имели целью лишь сбор опыта по становлению жизнеспособной местной администрации, при содействии приглашённого советником полковника Тарасенко быстро выявились тенденции, которые ставили своей целью не более и не менее как создание независимого казачьего государства.

Ещё более значительным, чем этот административный эксперимент, было фактическое признание на основе невмешательства независимых республик Карачаевцев и Кабардино-Балкарцев на Северном Кавказе, которые поднялись на борьбу с Советской властью ещё до прихода немцев.

Тому предшествовали самые официальные переговоры с представителями кабардинцев и балкарцев в Нальчике и Пятигорске при участии командующего генерал-фельдмаршала фон Клейста, который после некоторых раздумий одобрил все требования и просьбы этих народов.

Поскольку немецкая сторона не имела каких-либо ясных представлений о возможном местном самоуправлении — только самые общие идеи — между регионами имели место самые большие различия. Их форма сильно зависела от местных обстоятельств, настроения и религии населения, от позиции немецких командующих и прочих факторов.

Общим было наличие административного руководства, которое под контролем немецких властей имело те или иные исполнительные полномочия.

В Крыму эти функции выполнял центральный «Мусульманский Комитет» в Симферополе, в Казачьей области — Управление областного атамана при Полевой комендатуре в Уманской («Атаман Уманского показательного отдела»), в республиках Северного Кавказа — т.н. «национальные представительства», которые рассматривали себя как национальные правительства независимых государств, которые лишь на время войны частично находятся под контролем военных властей.

Что касается калмыков, то сохранившиеся документы позволяют сделать лишь самые общие замечания о политике немецких властей в Калмыкии.

Организация самоуправления, передача гражданских, культурных и экономических вопросов местным властям, включая и восстановление национального самосознания в противовес русской ассимиляции — таковы были главные ориентиры.

У калмыков быстро сформировалось собственное политическое представление, как например, стремление сохранить как часть Калмыкии экономически сильные и в климатическом отношении богатые Западный и Яшалтинский улусы, которые не входили в административную зону 16-ой мотопехотной дивизии. В лице мэра Элисты калмыки уже имели фактически «президента Калмыцкой республики», полномочия которого постоянно расширялись и укреплялись.

Впрочем, не надо забывать, что Калмыкия была занята немцами лишь частично, и на её территории шли тяжёлые бои. Поэтому административные меры могли носить лишь ограниченный характер.

Это хорошо понимали и калмыки, тем не менее они высоко ценили создание местного самоуправления, которое они рассматривали как большой прогресс по сравнению с советским режимом.