Немые свидетели

У здешних жителей, конечно, не было таких домов, как у нас — с газом и электричеством. Но в деревянных избах жилось удобнее и теплее, чем в землянках, в которых обитали предки этих людей. И люди, населявшие это городище, не были такими отсталыми, как это может показаться. Они искусно охотились и добывали столько ценных мехов, что и сейчас бы им позавидовали наши охотники. Мастера-литейщики отливали прекрасные украшения, в которых щеголяли местные модницы. Кузнецы ковали хорошие мечи, сошники и другие нужные в хозяйстве вещи. Тяжелым был труд этих людей. Но они упорно добивались своего и жили лучше, чем их предки.

— Владимир Петрович, а что это за рисунок, который сегодня нашел Юра?

— Рисунок этот очень интересен. Правда, может быть, и не все на нем изображено так, как мне кажется, но, пожалуй, его можно понять.

Рукоятка найдена на городище, и рисунки на ней сделаны кем-то из его жителей. Было это давно, лет семьсот назад. Жил в поселке хороший мастер. Делал он из упругой кости красивые вещи, которые выменивали у него жители этого поселка. Вернувшись с дальнего поля, вечером, при свете огня в печи, доставал из горшка распаренные куски рога и коротким острым ножом превращал их в тонкие гребни, красивые ложки или круглые рукоятки. Поутру приносил из сеней деревянный нехитрый станок, вставлял заготовки рукояток в пазы стоек и, подергивая кожаной тетивой лука, заставлял их крутиться и ровно обтачивал ножом со всех сторон. На том же станке он вытачивал красивые бусы, покрывал их узором из прямых, ровных линий. А потом брал в руки шило и сверлил отверстия в рукоятках и бусах.

Однажды он был в очень хорошем настроении. Он закончил убирать хлеб со своего поля. Стоял тихий вечер. Солнце клонилось к закату, обливая луга неярким светом. Мастер вышел из ворот городища и присел на траву под кручей берега.

Вдали текла Иньва, зеленели луга. По лугу бродила уставшая за день лошадь. За валом городища желтело свежеубранное поле… И раньше мастер украшал сложными узорами вещи, которые шли на продажу. Но тут проснулось в нем чувство художника, очарованного знакомой картиной родного края. Захотелось вырезать эту картину для себя.

В кармане он нащупал нож и уже готовую костяную рукоятку. Положив рукоять на колени и прижав ее пальцами, быстро стал наносить ножом увиденную картину.

Первой он вырезал лошадь. Это, конечно, лошадь, а не собака. Широкая морда, грива и хвост, опущенный книзу. Точно так же рисовали лошадь сибирские племена на своих камнях-писанцах. Лошадей на Анюшкаре было много, и их любили изображать. Вспомните медные подвески с головками коней, фигурки коней на костяных гребнях.

Среди костей, которые мы здесь нашли, костей лошади очень много. Часто они раздроблены: лошадей ели. В нижнем слое раздробленных костей больше, в верхнем — меньше: лошадь стала ходить в сохе. Среди раздробленных костей большинство принадлежит старым лошадям. Молодые лошади работали в поле. Старых и дряхлых забивали на мясо. Поле, обработанное лошадью, запряженной в соху, давало больший урожай. Конский навоз шел на удобрение. В хозяйстве земледельца лошадь заняла главное место среди других животных.

Ниже фигурки лошади мастер вырезал ломаную линию. Это не змея, это река. Помните рисунок Вишеры на Писаном камне? Похоже, не правда ли? По обеим сторонам реки вырезаны пучки из трех расходящихся линий. Очевидно, это трава на пойменных лугах около Иньвы. Место здесь ровное, и мастер подчеркнул это короткими прямыми штрихами сбоку.

А вот что это за решетка между лугами? Понять, что она изображает, — труднее всего. Очень похожие рисунки есть в Сибири на большом писанце у деревни Бояры. Там таким способом была нарисована обработанная земля. Возможно, и здесь мастер нарисовал пашню. Таким образом, картина на рукоятке получилась очень похожей на то, что древний житель мог видеть со своего городища.

— Владимир Петрович, а мы долго еще здесь будем работать?

— В этом году мы не успеем закончить раскопки. Закончим их будущим летом. Все городище раскапывать не будем, да это и не нужно. Сейчас мы уже много знаем о жизни его обитателей. Может быть, через несколько лет раскопки будут вестись более совершенно, чем сейчас. Будущие археологи смогут проверить, правильно ли мы поняли то, что раскопали, смогут проверить наши выводы.

— А как же Камское море? Оно ведь должно залить городище?

— Нет. Вода здесь, конечно, поднимется высоко и подойдет к самому краю наших раскопов. Но она будет размывать только этот склон — поэтому мы и ведем здесь раскопки. Иначе, если опоздать, эта часть городища навсегда погибнет для науки.

Прошло несколько лет. Владимиру Петровичу пришлось еще раз побывать на городище Анюшкар. Речной трамвайчик быстро бежал по Иньве. Вот появилась знакомая полоса высокого вала, висевшая сейчас над самой рекой…