Ненадёжный признак

— Термин «инвиз» происходит от английского «invisible» и от английского же «visitor», что лишь отчасти отображает суть явления. Приходящий невидимым — да, это про них. Но не это их основная характеристика. По хорошему, этих существ следовало бы назвать «крадущими волю». Потому что человек, который инвизу доверился, в конце концов теряет способность самостоятельно принимать решения и делает только то, что велит ему инвиз.

Рисунок в блокноте: ручки-ножки-огуречик, получился человечек. Около человечка лежит сумка с надписью «Воля». Рядом сидит мохнатый зверёк и тянет когтистую лапку к сумке. Я оставил человечка схематичным и принялся прорисовывать вороватого зверька. Как я ни старался придать ему злодейские черты, он выворачивался из-под грифеля и оставался милым и пушистым.

Доктор покосился на мою картинку и улыбнулся. Клёвая у него улыбка, между прочим. Размашистая и честная.

— Да, господин Тадзири, инвизы вызывают у людей тёплые чувства. Когда у вас появляется инвиз, вам кажется, что у вас появился настоящий друг, который понимает вас, как никто. Он часами с вами болтает, причём о том, что интересно именно вам. Он помогает решать небольшие проблемы, вовлекает вас в захватывающие приключения, а взамен требует только подтверждения своего статуса друга. Часто говорит о том, что он единственный, кто хочет вам добра. Дети, чувствующие себя одинокими, ведутся на это легко.

Кстати, по поводу невидимости: это зависит от характера самого инвиза. Некоторые из них предпочитают оставаться невидимыми большую часть времени, так что их видит только тот, кого они выбрали в качестве своей цели, другие же частенько показываются окружающим. Если инвизу по каким-то причинам это нужно, то его можно будет увидеть, или взять за руку, или даже угостить тортом со сливками. Забавно, — доктор снова слегка улыбнулся, — но некоторые инвизы — страшные сладкоежки.

Рисунок в блокноте: мохнатый зверёк обнимает огромную корзину с конфетами.

— Установив доверительные отношения, инвиз проверяет силу своего влияния на ребёнка и пытается заставить того сделать нечто не вполне правильное, не совсем, скажем так, доброе, и самую чуточку — небезопасное. Если ребёнок не соглашается, инвиз откатывается на первую стадию или вообще прерывает отношения. Если ребёнок поддаётся, то «не вполне правильные» шалости становятся вконец неправильными. «Неправильность» усиливается с каждым разом. Одновременно инвиз старается изолировать ребёнка от влияния его семьи и друзей, повторяя, что ребёнку никто, кроме него, и не нужен. Люди, которые не смогли преодолеть притяжение своего инвиза, становятся затворниками и навсегда остаются одинокими, — невесело подытожил он.

Здесь я не смог больше сдерживаться и поднял руку, как на уроке. Доктор посмотрел на меня озадаченно, а потом улыбнулся.

— Простите, господин Тадзири, я совсем вас застращал. Конечно, спрашивайте, — разрешил он.

Я спросил, что такого «неправильного» может сделать ребёнок, которого подначил его инвиз.

Он хмыкнул.

— Ну… Например, шестилетний мальчишка может налить в резиновую перчатку воды и сбросить с пятого этажа, чтобы посмотреть, как водяная бомба взорвётся на асфальте. Полюбоваться на огромную, быстро сохнущую кляксу. А инвиз может предложить сделать что-то получше. Скажем, смешать воду с фиолетовыми чернилами, наполнить перчатку этой яркой смесью и дождаться, пока внизу появится вредная фру из соседнего подъезда.

Я зажмурился. Мне не хотелось даже представлять, как бы я объяснялся со своим семейством, приди мне в голову такая оригинальная мысль. Бррр. Конечно, когда дом полон малышни, обязательно что-нибудь «неправильное» нет-нет, да случится. Когда мне было четыре года, мы с трёхлетней Четвёртой раздраконили отцовский бумажник: достали из него самый красивый радужный листок (там ещё штуки три осталось, не таких ярких) и старательно разорвали его на много-много маленьких бумажек. Потом оклеили этими обрывками коробочку от леденцов, и у нас получилась чудесная разноцветная шкатулка. Прикольно, что я хорошо помню мамино лицо в ту минуту, когда мы пришли дарить ей эту шкатулку, но не могу вспомнить, как отреагировал на наше художество отец. Наверняка как-то пошутил, он ужасно любит нас смешить.