Ненастье

Басунов внимательно глядел на Владика Танцорова, точно ожидал реплики в незавершённом разговоре. Владик полулежал на заднем диване в неудобной, изломанной позе и, разинув рот, таращился мокрыми глазами в потолок «патрола». А Витя Басунов испытывал очень острое и глубокое ощущение собственной жизни — настолько она объёмная, мощная и щедрая.

Потом Басунов вынул деньги из бумажника Танцорова, а бумажник бросил на пол. Проверил в телефоне контакты (отлично, вон сколько звонков Татьяне Куделиной: как раз то, что нужно!) и сунул телефон Танцорову в пальто во внутренний карман. Забрал связку ключей. Протёр рукавом места в машине, где могли остаться отпечатки его пальцев. Вроде, всё. Прихватив кожаную папку на молнии, Басунов выбрался из «ниссан патрола».

Парковку искоса освещали несколько прожекторов, подвешенных над стройкой, и плоская луна, будто раздавленная прямым ударом. Третий час ночи. Вокруг никого. Вдали по улице изредка пролетали двойные огни автомобилей. Забавно, что десять лет назад на этой же парковке вот так же стоял всю ночь, тихо сжигая топливо, «гелендваген» убитого Лихолетова.

Через полчаса Басунов уже выезжал из города в сторону Ненастья.

У него в голове сложился чёткий план. Деревню Ненастье он прекрасно знал. Оружие у него есть — бокфлинт. Если он застанет Немца в Ненастье, то проблема решена. Он возьмёт Немца врасплох, быстро и безжалостно выбьет из него, где спрятаны деньги, сразу проверит информацию и кончит Немца.

Если же он не застанет Неволина, то всё немного сложнее.

Завтра утром Танцорова найдут. Быстро свяжут его и с Куделиной, и с Неволиным. Всё будет указывать на то, что Неволин приревновал и вальнул Танцорова, любовника жены, из пушки тестя. Логично. А бокфлинт Басунов подбросит в Ненастье. Оперативники обязательно поедут туда с обыском, ведь Ненастье связано со всеми фигурантами дела. Но главное, что Неволин непременно узнает: его подозревают в убийстве Танцорова. И он позвонит жене, чтобы оправдаться. Басунов был уверен, что теперь‑то, после убийства любовника, телефон Куделиной поставят на прослушку. И Неволин спалится, когда позвонит. А Володя Чубалов известит об этом Виктора Борисовича.

С дороги, сидя за рулём, Басунов по мобильнику набрал Чубалова. Конечно, не время для беседы, но вопрос серьёзный.

— Володя, извини, что поднимаю с постели. У меня появились сведения, что дело Неволина сегодня двинется, и вам дадут добро на Куделину. Прошу, проследи. Как только Неволин звякнет ей — сразу мне отбейся.

— Конечно, Виктор Борисович, — ответил сонный Володя. — Я же обещал вам и Георгию Николаевичу, не сомневайтесь в моих словах.

Басунов остановил джип за поворот до Ненастья. Сторож не должен его видеть. Басунов разложил на коленях документы из папки Танцорова и включил плафончик на потолке. Так. Вот схема участка три‑шестнадцать. Дом, сарай, огород, погреб, скважина, ворота, точка электрозапитки… Вот схема кооператива: четыре улицы — одна непроездная, участки, усадьба сторожа, щитовая будка, пожарный бак, железная дорога, дренажная канава, ограда… Басунов понял, где находится дом Неволина.

Он вошёл в Ненастье по дренажной канаве вдоль насыпи железной дороги. Темнота вокруг была неровная, будто подрагивала от холода. Под ботинками крошился тонкий ноябрьский лёд, кустарник царапал колени жёсткими ветками, мёрзлый бурьян костисто искрился, нежгучий, как старый бенгальский огонь, и легко пропускал человека сквозь себя. Бесконечный вал насыпи отсекал половину мира подобно стене; преодолевая эту стену, в навеки замедленном прыжке, свободно распластавшись, застыл Стрелец со всеми своими туго натянутыми биссектрисами, тетивами и осями вращения.

Басунов по углам крыш определил, какое владение — куделинское, пробрался через малинник во двор и осторожно осмотрел дом снаружи. Окна тёмные, ничего не слышно. Что ж, надо рисковать. Басунов скинул бушлат, чтобы не помешал в случае схватки, вставил в стволы бокфлинта два патрона и приготовил ключи, которые взял у Танцорова.

Он выждал момент, когда на железной дороге загрохочет поезд, поднялся на крыльцо, дёрнул дверь за ручку, поспешно примерил к скважине один ключ, другой — ключ повернулся, и замок открылся. В доме темно. Тихо. Обдаёт теплом. Пахнет дровами. Ощущение пустоты и безопасности.

Никого там не было. Не зажигая лампочку, Басунов осмотрел оба этажа, заглянул в низкий подпол. Немец ушёл. Может, на время, может, насовсем. Значит, закончить дело по‑быстрому сегодня не удастся. Жа‑аль, жа‑аль… Басунов потрогал печку — ещё тёплая. Потрогал чайник — даже горячий. Кто‑то подогрел его час назад, не позже. Ну, ничего. След взят — и теперь Виктор Басунов его уже не потеряет. Поймать Немца — отныне дело времени.

Басунов разрядил карабин‑бокфлинт и завернул в ватник Яр‑Саныча, унёс свёрток наверх в мансарду, засунул под топчан, в самый дальний угол, и задвинул каким‑то ящиком. Потом спустился, вышел из дома, запер дверь, как было, и прежним путём направился к своей машине.

* * *