Ненастоящая любовь

– Ой, – искренне удивляюсь, потирая руку, – даже не думала, что такой сильный будет. Это я… – заминаюсь, прежде чем соврать бабушке. Не впервые ведь уже. Сколько раз я лгала на вопрос как у меня дела, есть ли друзья. Даже научилась не краснеть. Вот и сейчас уже как по маслу… – упала на физкультуре.

– Ничего себе! – охает бабушка. – В медпункт тебя отправили? Лёд приложили?

– Да какой лёд, бабуль, – бормочу, страстно желая перевести тему, чтобы не завраться ещё сильнее. – Оно не сильно и больно-то было.

– Ну да, ну да, – качает она головой. – Ладно, давай, я сумки разберу, беги за свои книжки.

Я возвращаюсь в свою комнату, но чувствую себя настолько уставшей, что решаю забраться с конспектом под одеяло.

Однако продолжить чтение мне не удаётся, потому что телефон вдруг вибрирует. Странно! Мне никто не пишет вечером.

Сердце болезненно сжимается. А вдруг родители? Вдруг что-то случилось?

Хотя, нет, они бы позвонили.

Или папа. Иногда он пишет мне вечерами, когда сильно скучает. Но не так поздно.

Разблокировав экран смартфона, я застываю с расширенными глазами.

Это невозможно.

Это просто невероятно.

Невозможно. Ой, я кажется, уже говорила…

“Не замёрзнешь утром без шарфа?”

Неизвестный номер. Но аватарка говорящая. Ну и фото моего клетчатого шарфа на спинке кресла.

“Говорят, погода будет холодная. Что скажешь, будущий климатолог?”

Я уже успела дважды икнуть и пять раз моргнуть. Но это не помогло, и кончики пальцев немеют всё сильнее и сильнее. Того гляди, телефон не смогу удержать.

“Мой кот Барометр спит пузом кверху, значит, будет тепло” – набиваю и отправляю, а потом бью себя ладонью по лбу.

Что он подумает?

Что я дурочка, что ж ещё-то!

Несу околесицу, Господи…

“Ахаха, точно климатолог – даже кота зовут Барометр. Или это такой способ читерства в профессии?”

Боже, это что-то невероятное.

Я переписываюсь вечером.

Я переписываюсь с парнем.

Я переписываюсь с Марком!

Сегодняшний день по уровню стресса точно превосходит… всю мою жизнь, наверное.

“Иногда животные действительно чувствуют погоду лучше, чем любые приборы”

Он подумает, что я зануда. Блин, я ведь и есть зануда.

“Тебе далеко до универа? Завтра обещают первые заморозки, а ты без шарфа. Я могу тебя подбросить”

Ну всё. Я в обмороке.

8

Что делают девушки, когда им пишут классные парни?

Правильно, радуются и пишут им в ответ.

Что делает Кира Реут?

Правильно, пропадает из переписки, потому что засунула телефон под подушку, сверху положила вторую и пытается не провалиться в обморок от избытка чувств.

Вы верно поняли, Кира Реут – это я. А это мой блог. Личный. Настолько личный, что его никто не читает, потому что он скрыт мною же. И читаю его только я. Ну, ещё Барометр из-за плеча и в редких случаях Паштет оттуда же.

Уснуть, конечно, вчера вечером я долго не могла. Но и ответить Марку не решалась, а потом уже было неуместно. Да и не знала я, чего отвечать.

Он предложил меня подвезти.

Ещё раз: ОН. ПРЕДЛОЖИЛ. МЕНЯ. ПОДВЕЗТИ.

Меня!

Ох, ё-моё.

Если бы ответила нет – обидела бы. Наверное. Разве таким говорят нет вообще?

А да я не могу ответить. Как я сяду в машину к парню?

Поэтому я просто не ответила.

Бинго, Кира, ты гений!

Покачав головой, я слезаю с постели, позавидовав Барометру, который провожает меня сонным взглядом левого глаза и тут же прикрывает его в пару к правому. Переодев ночную сорочку, приглаживаю расчёской волосы, собираю их в слабую косу, чтобы не мешали утренним процедурам, и шлёпаю на кухню.

– Доброе утро, Кирюша, – бабушка уже жарит сырники, стоя в плиты. Рано встала, как обычно. – Выспалась?

– Выспалась или нет – субъективное ощущение. Я проспала восемь часов и двенадцать минут, этого хватит для восстановления физиологических и психических ресурсов моего организма.

– Так я не организм твой спрашиваю, – бабушка перекладывает три сырника на тарелку и поливает сверху двумя ложками сгущёнки, – а тебя, Плюшечка.

– Нормально, – улыбаюсь ей и забираюсь на стул с ногами, уткнувшись подбородком в колени.

Бабушка ставит тарелку с сырниками передо мною, наливает две чашки чая и усаживается напротив.

Смотрю на неё и на душе тепло становится. Ну вот какая она у меня! Ей почти шестьдесят, но ни одного оха-аха я от неё не слышала. Подтянутая, улыбчивая, стройная, с модной стрижкой, торчащей ёжиком на затылке, хотя принципиально и не красит свою благородную седину. Бабушка настоящий живчик, и я иногда чувствую себя на её фоне медузой-размазнёй.

– Как твоё плечо?

– Саднит немного, но это мелочи.

Бабушка не отвечает. На секунду её взгляд становится серьёзным, но тут же в него возвращаются тёплые живые нотки.

– Ты снова весь день в заказах? – спрашиваю, отламывая и с аппетитом уплетая вкуснейший сырник.