Ненастоящий герой. Том 2

Вот только, в отличие от предыдущего посещенного Радремоном города, столица не походила на давно потерявшую лоск проститутку, пытающуюся вернуть былую красоту дешевой косметикой. Нет, гатондцы действительно своевременно счищали с камней мох, подновляли вымытый дождями цементный состав, чинили брусчатку и по мере необходимости перекладывали крыши. Даже видимая отсюда часть преимущественно деревянных окраины смотрелась весьма прилично и не внушала своим видом желания удавиться старой портянкой.

Единственное что — долгая засуха заставила море отступить, обнажив обычно сокрытые основания набережных, выходы сточных труб и измазанные илом прибрежные валуны. А заодно заперев в бухтах несколько не успевших вовремя уйти поглубже кораблей.

Но даже это не портило общей картины, нарисованной сочными красками на сине-голубом полотне морского пейзажа.

— Не думал, что доведется снова здесь оказаться. — отрешенно проронил Налланномом, разглядывая свободно парящих над городом чаек.

— Снова? — не поверила Бешеная. — Ври больше. Что ты здесь делал?

— Сородичи привезли. — печально произнес иллит. — И продали.

— Минсак? — уточнил Банарв, лениво ковыряясь пальцем в ухе. — Так тебя назвал тот свинтер?

Нал обреченно кивнул.

— Не дрейфь, каракатица! — дварф одобряюще хлопнул его ладонью по спине, заодно вытерев палец. — Ты, вон, уже первый ранг взял. Еще один-другой, и сам накрутишь этим минсакам бороды! Вернее щупальца. Держись меня, и все будет! Точно тебе говорю.

— Если бы не Рад, ты бы до сих пор в шахте зубами камни грыз. — хмыкнула Бешеная, уже пару раз слышавшая эту историю.

— Пф! — фыркнул Банарв. — Да я сам его ждал, чтобы спасти! И вообще, не той кто даже смысл простой кабацкой песни понять не может, мне что-то выговаривать. Минсачка!

— Это ты снова шлюхой меня назвал, минсак дубиноголовый? Ну держись!

— Спокойно. — прервал зарождающуюся свару Радремон. — Берите вещи и за мной. Я не намерен терять время в этой очереди. Югал. — маркиз повернулся к охраннику каравана. — Удачи.

— И тебе удачи. — ответил Югал, приветственно подняв руку. А затем едва слышно добавил. — Герой.

Глава 44

Очередь на входе в город выглядела действительно внушительно. Всадники, пешие, всевозможные повозки — от двухколесных тачек до остекленных карет — каждый мечтал поскорее попасть внутрь знаменитой Гатонды.

А вот группа стражников, казалось, стояла у мощных окованных железом деревянных ворот исключительно для того, чтобы заставить гостей столицы завялиться под жарким солнцем до состояния кураги. Видимо так они будут занимать меньше места на улицах. Другой причины Радремон придумать не мог.

Как маркиз и сказал, времени на подобную процедуру у него не было, а потому уверенно повел спату в обход. За ними семенил пузатый ослик со сломанным ухом, которого Банарв купил у торговцев таскать свою тележку. Животинку звали Маной, но откликался он так же на Морошка, Душенька, Лупоглаз и даже на Эй Ты Как Тебя Там, если поманить морковкой. Удивительно сообразительная зверюга, почему-то сходу невзлюбившая обеих эльфиек. Впрочем, Бешеная отвечала ему взаимностью.

Не дав стражникам открыть рта, Радремон показал им медальон Свиты Темного Маршала и сказал, что прибыл по чрезвычайно важному поручению. То, что он выдал его себе сам, умалчивалось. А когда солдаты позвали офицера, едва не отстрелил тому ухо Каменным дротиком, насквозь пробившим флюгер сторожки.

От такого представления попятился даже мелкий вельможа, перед которым нагло влез фор Корстед. Он клятвенно заверил, что не торопится и готов пропустить глубокоуважаемого мага и его спутников вперед себя. Стоявшие за ним следом активно кивали головами.

Однако, перед тем как зайти, Радремон еще немного потретировал служивых, расспросив о расположении главной резиденции рода, приличной таверне, ценах на овес и гипотетическом влиянии рыбацкой артели на политику непринятия рабства среди молодежи пограничных застав.

Налланномом при этом недоуменно хлопал глазами, а Банарв с Бешеной старательно пытались не расхохотаться, выдавая невольно вырвавшиеся смешки за кашель и спонтанное похрюкивание. Одна лишь Ксинс, по обыкновению, хранила хладнокровие.

Не забыл маркиз уточнить и про Раковую улицу. А так же про улицы Брака, Мрака, Срака и других созвучных слов. Но, к сожалению, ни о чем подобном стражник не слышал.

Наконец, раздраженно махнув рукой, фор Корстед отпустил офицера и пересек заветную черту, оказавшись на широкой центральной улице, мощеной утоптанными сотнями ног камнями. В присоветованную таверну он не пошел, резонно рассудив, что солдатик мог в чем-то и обмануть из вредности, а вместо этого поймал пробегавшего мимо сорванца, и уже скоро спата обедала в весьма неплохом заведении под названием «Сарлыка да Лосось».

Там же сняли комнаты и договорились о стойле для Маноя.