Ненастоящий герой. Том 3 (СИ)

— Хорошо. — кивнул маркиз, беря эмоции под контроль. Может он и был уверенным в себе, наглым и дерзким человеком (вернее стал им, волею судьбы и вопреки желанию оказавшись вдали от дома), но оставался также личностью благоразумной и расчетливой, способной верно оценить обстановку. — Меня зовут Радремон фор Корстед. В прошлом — хранитель врат Его Величества Фансона Тарга фон де Каваса, а ныне…

Радремон задумался. Ему уже не раз доводилось размышлять на тему того, кем он является, но к однозначному выводу он так и не пришел. Одни считают его убийцей и преступником, другие — героем, третьи… третьи знают, как надежного товарища и лидера. Но что из этого является его истинной сутью?

Все?

Или ничего?

И вновь вереница серых образов заполонила разум фор Корстед, перемежаясь с новыми, более яркими воспоминаниями, подаренными Миткаласом. От этой чехарды у Радремона поплыло перед глазами, и он привычным усилием воли затолкал весь клубок в дальний угол сознания.

Нужно найти родовые владения. Найти родовой замок. Там будут все ответы.

По крайней мере так думал маркиз. И к осуществлению этой цели он уже был как никогда близок.

— Ныне я — гость. В обители уважаемой… — выкрутился фор Корстед, заодно предприняв очередную попытку выяснить где оказался.

— Уже лучше. — кивнула женщина. — Вижу, не безнадежен. Имя же мое я уже забыла когда забыла. — она хрипло рассмеялась, и кот посмотрел на нее с явным неодобрением. — Зови меня Друха. Друха Вестница.

Радремону доводилось слышал это имя прежде, но виду он не подал. Друху несколько раз упоминали члены его спаты, ведя праздные разговоры за выпивкой или у костра. Или за выпивкой у костра.

Их истории различались в деталях, иногда выставляя Вестницу похищающей младенцев злодейкой, а иногда приписывая ей помощь заблудившимся путникам. Но в одном небылицы сходились — Друха существовала еще до сотворения Миткаласа и исчезнет только с его смертью.

В этом мире вообще придумали легенды, не основанные на чем-то реальном? Или хотя бы те, в которые фор Корстеду не придется вляпаться? Сперва летающая лавка, теперь вот это. Хотя пользу от трофейного магазина переоценить сложно.

И есть, все-таки есть что-то общее у сидящей перед перед Радремоном женщины и зловредного старикашки за стойкой. Причем помимо седых волос и прямой, как спина кадета, манеры речи.

Что-то…

Что-то…

Мысль порхала вокруг маркиза испуганным воробьем, никак не даваясь в руки. В какой-то момент ему показалось, что он ухватил ее за хвост, но в итоге в кулаке оказались лишь перья, а птица упорхнула, оставив после себя горесть разочарования и плевочек помета.

— Неплохо, совсем неплохо. — одобрительно проговорила Друха, пристально глядя на маркиза. — Тренируйся чаще, и у тебя получится.

— Получится что?

— Магия, конечно. — сказала она тоном, будто объясняя ребенку, что огонь горячий, а вода мокрая. — Ты ведь о ней меня спрашивал.

Вестница махнула рукой, и пестик в ступке сам по себе начал толочь кристаллы соли, в печи вспыхнул огонь, из земли в горшке проклюнулся росток. Он вырос, расцвел, зачах, и порыв налетевшего из ниоткуда ветра бросил на колени Радремону сухие почерневшие лепестки.

Женщина щелкнула пальцами, и все вернулось в норму. Только лепестки остались на месте.

Тонкие. Шершавые. Мертвые.

Настоящие.

— Нет такого заклинания! — с уверенностью заявил маркиз, раскрошив остатки цветка в пыль и стряхнув их на пол. — И не бывает такой магии.

— Нет никаких заклинаний. — поправила его Друха. Она невозмутимо пересыпала соль из ступки в берестяную коробочку. — А магия только такая и есть. Все остальное — костыли для ходячего, очки для зрячего и законы для того, кто и так привык жить по совести.

— С совестью можно договориться.

— С магией тоже. — Вестница протянула руку и взяла прямо из воздуха спелое наливное яблоко, которым тут же захрустела. Хотя фор Корстед готов был поклясться, что секунду назад зубов у нее так же не было. — С кем и чем угодно можно договориться, если вам есть что обсудить. И если вы говорите на одном языке, естественно.

Спрыгнув со стола, кот грациозно приземлился на пол, коротко мявкнул, потянулся, поочередно выпуская когти из передних лап. Облизался. Затем осуждающе посмотрел на Радремона и отправился по своим кошачьим делам.

Маркиз следил за ним краем взгляда, попутно размышляя над словами старухи. Но выстроить логическую цепочку у него вновь не получилось, потому что, наблюдая за животным, он обратил внимание, что в стене у него за спиной исчез проем, через который он вошел.

Теперь в помещении вообще не осталось ни дверей, ни окон. И попасть наружу можно было разве что через печную трубу. Да и то не факт, что получится.

И где, собственно, окажется эта самая «ружа»? Может быть фор Корстед вообще умер при взрыве портала и теперь проживает свое предсмертное видение. Весьма хреновое, надо сказать. Не могли в него красоток каких напихать что ли? Из того же города Тысячи Улыбок, например. Тоже ведь легенда, хоть Нал и утверждает обратное.