Ненастоящий полковник

Скворцов не ответил. Федору вообще показалось, что полковник настолько задумался о чем-то, что выйди он сейчас из кабинета, Скворец и не заметит этого. Так он просидел минуту, может, чуть больше. Потом уставился на Федора, будто вспомнив, наконец-то, о нем. Сказал:

– Ладно, майор. Идите, работайте. Если подтвердится вина Ларина, значит, будет сидеть. Показательным сделаем процесс. Чтобы всем было неповадно, – погрозил он пальцем, причем, в сторону Туманова. Федор терпеливо снес эту угрозу. А полковник разошелся еще больше:

– Чтобы знали, закон подминать никому не положено, и оперативнику, в первую очередь. Идите и работайте, майор, – повторил Скворцов, и тут же поинтересовался: – Вы прокуратуру поставили в известность по этому факту?

– Нет. Еще не успел, – признался Федор. Скворцов смягчился.

– Знаете, пока, не надо. Это наш мусор. Наше черное пятно. Причем, на всем управлении. Давайте, проверьте все еще раз, а потом уж и в прокуратуру сообщим. Да и вот, что еще. Чуть не забыл. Ларина придется выпустить.

– Но, товарищ полковник, я хотел поработать с ним. Допросить. Вдруг, сбежит… – засомневался Федор в правильности решения Скворцова. Но тот только рукой махнул.

– Да, куда он денется. Возьмите с него подписку. А в крайнем случаи, объявим в розыск. Так и предупредите его. А держать в камере сотрудника нехорошо, – посоветовал полковник. Федор вздохнул. Советы давать легче, чем их выполнять. Да и не совет это вовсе. Этот совет, надо понимать, как приказ, не выполнить который Туманов не имеет права. Но майор все-таки, попытался возразить, сказав:

– Но он – убийца…

– Убийцей его можно считать, после приговора суда. А пока, подозреваемый. Вам ли, майор, этого не знать.

Федор проглотил этот укор и вышел.

В кабинете его ждали Грек с Ваняшиным.

– Ну, чего он? – спросил Грек, когда Федор занял свое место за столом. Прежде, чем ответить, Федор закурил. Потом сказал:

– Велел выпустить Ларина под подписку.

Грек заморгал черными своими глазами.

– Он, чего, дурак, этот Скворец?

Федор махнул рукой на дверь.

– Иди, у него спроси, дурак он, или нет. Думаю, он тебе ответит.

Грек вздохнул.

– Ага, у него спросишь. Он потом с потрохами сожрет.

– Ничего, когда-нибудь, зубы поломает, – сказал по этому поводу майор Туманов, и тут же добавил: – И я, кажется, знаю, когда это произойдет.

* * *

Ларин не очень удивился, когда металлическая дверь одиночной камеры, где он провел ночь, открылась, и майор Туманов сказал ему:

– Выходи.

Примерно все так Ларин себе и представлял. А майора вообще считал, долбаком. Есть такие фанатики, готовые за идею, идти грудью на амбразуру. Этот Туманов из таких. Сколько лет корячится в розыске, а что толку? Пропащий он человек, этот Туманов. Честный мент. Динозавр он, которого надо ставить в музей за стекло. И глядя на приунывшего майора, Ларин улыбнулся. Жалко, этого майора. Старается он, из кожи лезет, а жизнь диктует свои условия. И видно, этот майор динозавр, не вписывается в них. Но это уж его забота. А у Ларина сейчас забота другая. За ночь, пока сидел в камере, о многом передумал, и в первую очередь об этом козле Рустаме. Не ожидал, что он вот так сразу расколется. Хотя причина у него для этого веская. И на кой черт, только связался с его женой. Дешевка. Сама залезла под него, а этот придурок, Рустам обозлился. Но, так, или иначе, а теперь надо что-то придумать, чтобы избавиться от опасного свидетеля. Слава богу, что среди сотрудников работавших в изоляторе временного содержания, остались свои ребята. Надо будет попросить, чтобы помогли убрать этого чурку. Не задаром, конечно. Нужны деньги. Много денег. Но ведь не по своей воле, он пошел на убийство. Прав майор, этого Романовского не нужно было Ларину убивать. А вот кому нужно, тот пусть и платит. Ларин позвонит ему, попросит помочь с деньгами. И пусть только он попробует отказать. Всю вину он на себя брать не станет.

– Значит так, Ларин, приказом начальника управления, от работы ты отстранен, пока идет следствие. И не советую тебе пускаться в бега, – сказал Федор, возвращая Ларину все личные вещи, отобранные перед тем, как его отвели в камеру.

Ларин едва не рассмеялся.

– Ты шутишь, майор?

– Нисколечко, – покачал головой Федор. – Если пустишься в бега, мы объявим тебя в федеральный розыск, как преступника. Потому, что невиновному человеку, не зачем убегать.

– А кто тебе сказал, что я собираюсь убегать? – спросил Ларин.

– Да, собственно, это я так, предупреждаю тебя на всякий случай.

– А меня не надо предупреждать. И бегать я не собираюсь. Потому что я, не виновен. А ты… – Ларин хотел, как-то обозвать Федора, но, заметив, что в дежурке они не одни, воздержался, сказал: – … под своих же сотрудников яму роешь. Подумай, майор. Прав ли ты?

Федор призадумался. Потом кивнул и сказал:

– Я подумаю над твоими словами. Только насчет ямы, ты, лейтенант, не прав. Я выполняю свою работу, и подозрений с тебя не снимаю. Понял? Если понял, то свободен, лейтенант, – сказал Федор и добавил уже в спину Ларину: – Пока.