Ненастоящий полковник

Алик криво усмехнулся. Чудной этот мент. И на что надеется? Не представляет, с кем имеет дело. Но ничего, сейчас мальчики ему покажут. И Алику даже не придется вмешиваться. Они все сделают сами. Аккуратненько положат ментов, а ему останется только плюнуть в их хамские рожи и преспокойненько удалиться.

– Слушай, дядя. Купи себе лучше надувную куклу. Думаю, у тебя с ней проблем не будет. А эта девочка не для тебя.

– А это мы сейчас посмотрим, – Грек решительно шагнул, не обращая внимания на предостережения Ваняшина. Замер в двух метрах от парней, и сделав жуткое лицо, уставился на них, не мигая.

– Сан Саныч, – прошипел над ухом Ваняшин. Грек отмахнулся.

– Не мешай, Лешка, сейчас я их загипнотизирую, – он вытянул правую руку, ладонью вперед и сказал парням: – Смотрите на меня.

Парни переглянулись.

– Чокнутый что ли, этот цыган? – сказал один из них и, не дожидаясь, резко прыгнул вперед и врезал Греку кулаком в левый глаз. Грек, как подкошенный, отлетел в сторону и закрыл руками лицо.

– Ах ты, сука! – взвыл усатый капитан, протирая глаза и пытаясь хоть что-то разглядеть. Но перед глазами то сходились, то расходились замысловатые узоры, полыхавшие огнем. Грек ничего не мог разглядеть. Сидя на асфальте, слышал натуженное покряхтывание лейтенанта Ваняшина, приглушенные удары и вопли. Кажется, вопил не Ваняшин, а те, кто нападали на него. Капитан догадался, идет самая настоящая махаловка, в которой он, Грек, уже не участник. На всякий случай, он махал рукой перед собой, не с целью нападения, а с целью защиты. Пытался встать, но его шатало, и он тут же опять садился на асфальт. А когда протер глаза, увидел в стороне лейтенанта Ваняшина, сидящего на спинах двух рядышком лежащих парней. Он пристегивал их друг к другу наручниками. Третий парень тот, который подбил Греку глаз, лежал в метре от него, не подавая признаков жизни. Но это не помешало Греку подойти и врезать ему ногой по почкам. Получив удар, парень застонал, а Грек сказал:

– Запомни, сука, я не цыган, а чистокровный грек.

Парень повел на него испуганным взглядом и ничего не ответил. В этот момент ему было далеко наплевать на национальность усатого. Алик не предупредил их, что эти двое – менты. Теперь последствия могут быть самыми непредсказуемыми. И несколько ударов по почкам ничто, в сравнение со сроком, который можно заполучить, если будет доказано нападение на сотрудников милиции. Тем более, что в карманах у каждого по стволу. Может, зря не применили их. Думали, управиться с ментами одними кулаками, но тот молодой мент оказался намного подготовленней их. На уровне черного пояса по каратэ. Да и силенкой бог его не обидел, не то, что этого усатого хлюпика.

Пристегнув руки парней наручниками, Ваняшин распрямился и, глянув на Грека, заорал:

– Какого хрена, Сан Саныч, ты стал эти пассажи делать?

– Леш, ну чего ты разошелся? Я хотел их гипнозом шибануть, – пытался Грек оправдаться. – Раньше ведь получалось. Ты же помнишь.

Лешка огрызнулся.

– Получалось, когда ты свою ментовскую ксиву под нос совал. А этим не сунул и по хари схлопотал, – Ваняшин безнадежно махнул рукой. А Грек только теперь вспомнил про девушку. Не было ни ее, ни того наглеца, который разговаривал с ним. Пользуясь заварухой, сбежали.

– Лешка, а где девчонка? Лешка? – всполошился Грек, крутя башкой по сторонам. Ваняшин вел себя более спокойно. Для начала он отряхнул брюки, которые успел испачкать, когда возился с парнями, потом сказал, не выказав в голосе заботы:

– Смылась твоя девчонка. Только ручкой тебе помахала.

– Как смылась? Лешка!

– Ну, что ты все заладил, Лешка да Лешка? – обиженно произнес лейтенант Ваняшин. – Убежала она. Разве не понятно? С тем парнем.

Черные усы Грека угрожающе зашевелились.

– Как же ты упустил ее? Мы зачем сюда приехали? За ней. А ты…

– Слушай, хватит причитать. У меня что, сто рук? Пока с этими тремя возился, она и смоталась, с тем четвертым. А ты, между прочим, в это время жопой асфальт вытирал.

Греку такое замечание показалось в высшей степени оскорбительным.

– Я асфальт вытирал? – он повернул голову вправо, показывая подбитый левый глаз, вокруг которого уже образовался здоровенный синячище. – Глянь, какую я травму получил, – обиженно произнес он. – Можно сказать, удар на себя принял, а ты…

Но это не тронуло молодого лейтенанта. Он не только не пожалел Грека, но даже не выразил ни малейшего сочувствия.

– Не валял бы дурака со своим гипнозом и почаще в спортзале появлялся, глядишь и феника под глазом не было бы.

– Черствый ты, Леша, человек, – сказал Грек и отвернулся, смахнув слезу с подбитого глаза. Потом рявкнул на лежащих парней: – А ну, встать, козлы! Лично каждым из вас займусь. Душу вытряхну.

– Ты пока вытряхни содержимое их карманов, – посоветовал Ваняшин. В суматохе ему самому обыскивать их было не досуг.

Грек начал со своего обидчика. Чтоб тот еще раз не звезданул его по другому глазу, достал наручники и предусмотрительно застегнул их на его руках. Потом полез в его карман и вытащил «Макаров».

– Ух, ты. Смотри, Леха, какую игрушку этот молодец таскает в кармане.