Ненасыть

Хозяин даже бровью не ведет, все такой же доброжелательный и спокойный.

– …Не волнуйтесь… – говорит он безмятежно.

– Раз! – орет Сан Саныч с улицы. – Предупреждаем в первый и последний раз!

По ушам бьет выстрел – и пуля выбивает крошку в потолке прямо над головой Юфима. А тот все улыбается, словно на кладбище, кроме Серого, Тимура и его самого, больше нет ни единой живой души:

– …пока мы с братом здесь…

– Два!

Сюрреализм происходящего крутит и выворачивает сознание, словно мокрую тряпку. Серому так страшно, что он даже крикнуть не может.

– …вам ничего…

– Три!

Шаги раздаются прямо за спиной.

– …не угрожает.

Чужое дыхание шевелит волосы на затылке, или они шевелятся сами, Серый не понимает. Его колотит от ужаса.

– Так что же случилось?

– Всё, падлы! Вам…

Тишина за спиной наступает резко, словно выключается запись. Лишь шелестят ветви деревьев, хлопают птичьи крылья, да где-то далеко поет соловей. Больше никаких звуков нет.

У Серого кружится голова, ноги дрожат, в голове стоит звон, больше похожий на панический визг внутреннего голоса. Он ждет, что его затылок взорвется от выстрела в упор и все поглотит милосердная тьма смерти…

Но ничего не происходит. На кладбище тихо и удивительно мирно.

После выжидательной паузы Юфим качает головой:

– Что ж, очевидно, вы слишком потрясены чем-то. Похоже, вам нужно время прийти в себя. Отдышитесь. Я подожду вас на улице.

И, обойдя Серого по дуге, хозяин выходит из часовни. За спиной звучат лишь его легкие шаги. Серый и Тимур остаются одни в полуразрушенном зале, пустом и темном. Они переглядываются. Глаза у Тимура огромные, перепуганные почти насмерть. Он наклоняет голову, прислушиваясь к тишине за окнами, и неуверенно спрашивает:

– Эй? Вы там?

Серый уверен, что там, на месте людей Руслана, пусто. Он чувствует это всей кожей и шепчет:

– Там никого нет.

– Ага… – соглашается Тимур таким же шепотом, сглатывает и добавляет: – Но смотреть я не хочу.

Серому тоже не хочется. Но посмотреть надо.

– Давай вместе, – предлагает он. – На три.

– Давай. Раз, два, три!

Голова поворачивается неохотно, словно несмазанный механизм. Глаза невольно распахиваются еще шире. Серый готов увидеть на выходе что угодно, хоть ожившие статуи, или саму хмарь…

Но там никого нет: ни хмари, ни Руслана с его людьми, ни их вещей. На пороге лишь стоит Юфим, сложив руки за спиной и подставив лицо ветру, светлый, почти светящийся в лучах заката.

– Лучше бы это была хмарь, – дрожащим голосом говорит Тимур. У него отчетливо стучат зубы.

Серый с ним согласен как никогда. Исчезновение пробирает до печенок, пугает даже сильнее хмари. Ведь хмарь видно, у нее есть правила, с ней можно как-то бороться. Но что делать с таким? Вообще с чем?!

– Эт-то, наверное, хозяин, – выговаривает Серый, слегка заикаясь. – Это он. Точно он что-то сделал.

«А может, мы только что умерли. Просто не заметили этого», – проползает в голове зловещая мысль.

– Юфим Ксеньевич… – дрожащим голосом говорит Тимур.

– Да? – тут же откликается хозяин.

Тимур вновь сглатывает и бросает на Серого короткий острый взгляд. В этом взгляде умещается все, что только способен испытывать человек, но больше – облегчения. Хоть от пережитого ужаса все еще колотит, а колени подгибаются, Серый тоже выдыхает.

– Спасибо, – вразнобой говорят они с Тимуром.

Юфим удивляется:

– За что? Я же ничего не сделал! – и машет рукой, спускаясь к могилам: – Вечереет. Позвольте проводить вас до дома. И я настойчиво попрошу вас не оглядываться, пока мы не минуем ворота. Будьте любезны, исполните мою просьбу, хорошо?

Серый и Тимур идут за Юфимом. Они не оглядываются, но все равно видят, что над ними кружат три молчаливых тихих ворона.

У ворот кладбища их встречает Зет.

– О, доброго дня, Сергей Алексеевич, Тимур Ильясович!

Старший хозяин улыбается самыми кончиками губ, будто бы чуть снисходительно. И хоть его лицо по-прежнему неразличимо, Серый видит цвет глаз: пронзительно голубой, почти нечеловеческий.

– У вас такой вид, словно вы увидели привидение, – замечает Зет. – Выдохните, Сергей Алексеевич, и успокойтесь. Мы с братом всегда будем здесь. С нами вы в безопасности.

Серый не выдерживает и нервно хихикает, едва сдерживаясь, чтобы не ляпнуть что-нибудь нелепое, подчеркивающее схожесть мыслей хозяев, вроде «Телепатия, телепатия, у вас к ней симпатия». Зет не обращает внимания на его смех и небрежным жестом отодвигает Тимура в сторону, протягивая руки к брату – на кружевных манжетах вспыхивает россыпь белого бисера.

А Юфим, покинув кладбищенскую землю, вновь лишается сил и доверчиво, даже не оглянувшись, падает спиной. Зет подхватывает его с такой легкостью, словно он весит не больше картонной коробки. Юфим с облегченным вздохом опускает голову на плечо близнеца и закрывает глаза.

– В следующий раз иду я, – говорит Зет безапелляционно.

Юфим молча кивает.

– Тут были чужаки. Они исчезли, – говорит Тимур настырно. – Это вы сделали, да? Как у вас это получилось?