Ненасытные

Никита усмехнулся – вспомнил реакцию любимой, когда озвучил две недели назад цель их очередного путешествия. «Чемдальская область? – Выщипанные брови девушки недоверчиво поползли на макушку. – Ну, не знаю, дорогой, тебе, конечно, виднее. Но, по моему глубокому убеждению, в тех местах, где люди не живут, не может быть коррупции». – «Да, возможно, люди там и не живут, – допустил Никита. – Двести тысяч в Чемдальске и столько же в области – конечно, необитаемые земли. Но коррупция там есть – и еще какая. У региона характерная особенность – замкнутость территории. Это приводит к формированию устойчивых криминальных связей. Чиновники повязаны, чужаков практически нет. Налицо взаимная заинтересованность сторон в сокрытии преступных фактов. Рыбная мафия, икорная мафия, злоупотребления и повальное воровство… Но кое-чего в Чемдальской области действительно нет. Трудно в это поверить, но там нет черепах, ящериц, лягушек. Практически отсутствуют воробьи. Нет железных дорог, нет троллейбусов. Зато насчитывается больше трехсот вулканов – часть всемирного наследия ЮНЕСКО. Ключинская сопка – самая высокая в Евразии. Большинство потухшие, но десятка четыре из них – точно действующие». – «Ужас, – сказала Ксюша. – Они постоянно извергаются, швыряют в небо вулканический пепел, раскаленная лава заливает окрестные города и деревни?» – «Не придуривайся, – ухмыльнулся Никита. – Если вулкан называют действующим, значит, он извергался в исторический период. Скажем, десять тысяч лет тому назад. Не факт, что он постоянно пыхтит, грохочет и наводит ужас на жителей ближайших населенных пунктов. Ты хочешь поехать в Чемдальск?» – «Хочу, – подумав, сообщила Ксюша. – Назовем это отпуском. А мы с тобой залезем в кратер самого красивого наследия ЮНЕСКО?»

Он не стал ей рассказывать, что вследствие вулканических процессов Чемдальский регион – самый сейсмоопасный. Серия мощных землетрясений разразилась ровно семь лет назад. Было много разрушений, эвакуировали людей. Жертв со смертельным исходом удалось избежать, но количество раненых и покалеченных измерялось сотнями. Афтершоки продолжались неделю, мотая нервы испуганным людям…

Спать уже не хотелось. Он проснулся пятнадцать минут назад, болтался по квартире в сложных чувствах. Интуиция подсказывала, что в плане личной безопасности ничто не угрожает, но неприятности иного плана вероятны и даже обеспечены. А завтра – очередная операция…

Он открыл старенький холодильник и мрачно уставился на пустые полки. Свечи от геморроя – это то, что им сейчас нужно?

– Что, Данила-мастер, не работает функция автозаполнения холодильника? – прозвучал с кровати хрипловатый, но ироничный голосок.

Ксюша окончательно проснулась. Вернее, поднялась, но еще не проснулась. Села на кровати, свесив ножки на пол, стала заразительно зевать и тереть глазки. Идеальный момент для фотосессии. Но фотоаппарата под рукой не оказалось. Никита облизнулся, наблюдая, как сползает одеяло с обнаженных плеч. Непроизвольно подался к кровати, сел рядом, обнял горячую от сна девушку. А она вела себя, как зомби. Стала с отрешенным видом чесать взлохмаченные волосы, потянулась к старомодному зеркалу на подставке, венчающему прикроватную тумбочку. Взяла его обеими руками и уставилась на отражение с мистическим ужасом.

– Это не я… С такой физиономией только поезда останавливать… – Она взлохматила волосы, оттянула прядь, стала неприязненно всматриваться в отросшие корни.

– Перекрасься в блондинку, – посоветовал Никита. – Буду жить, как дурак, с блондинкой. Потерплю.

Девушка вздохнула, потянулась к сумочке, обретающейся под кроватью. Стала рыться в ней, бормоча под нос, что давно пора в эту сумочку провести свет.

– Лицензию на убийство потеряла? – пошутил Никита.

– На самоубийство. – Она раздраженно отшвырнула сумочку и так посмотрела на обнимающего ее мужчину, словно только сейчас его обнаружила.

Назревал интересный момент. Поспали неплохо – не сказать, что выспались, но все равно поспали. Заняться нечем, еда в холодильнике отсутствует… Никита чувствовал, как учащается ее дыхание, два тела сливались в одно, перетекая в горизонтальное состояние… Но тут хлопнула входная дверь с улицы и внешний коридор огласила хриплая мужская ругань. Что-то повалилось с дребезжащим лязгом, загремели тазики, лопаты. Никита оторвался от возбужденной женщины, схватил со стола пистолет, стыдливо прикрытый вязаной шапочкой, и подлетел к двери. «Слон в посудной лавке» продолжал свою разрушительную деятельность. Он громко матерился, гремел сапогами, рухнул, не удержавшись на ногах. Никита приоткрыл дверь на несколько сантиметров – абориген как раз проползал мимо и среагировал на поскрипывание такой отборной бранью, что Никита отшатнулся и покраснел. Он захлопнул дверь и озадаченно посмотрел на Ксюшу, которая торопливо натягивала халат.

– Ничего он так поздоровался… Что-то не так, дорогой?