Ненасытные

Запись шла, ведущая застыла в шоке. Она не знала, как себя вести, – опытная и искушенная телевизионщица, она впервые столкнулась с такой нештатной ситуацией. Прервать чиновника высокого ранга? А в полумраке под подиумом уже гудели люди, хлопали двери – бежал, роняя бутерброды, исполнительный директор канала. А чиновник говорил и говорил – о миллионных хищениях, о повальном взяточничестве. О сращении всех ветвей власти в областном центре ради круговой поруки и легкого обогащения. О тоннах красной икры, добываемой с нарушением всяческих норм и исчезающей в неизвестном направлении. О бизнесе председателя городской Думы Марецкой Екатерины Савельевны – попутно с основной «специальностью» женщина является владелицей крупного ООО «Быстрицкий рыбоперерабатывающий завод» и только в текущем году уклонилась от уплаты налогов на сумму, превышающую 45 миллионов рублей. Ложные сведения в налоговые декларации вносятся на предприятии с 2008 года. В результате мошенникам под чутким руководством Екатерины Савельевны удалось уклониться от уплаты налога на добавленную стоимость, а также налога на прибыль, на сумму больше 100 миллионов! А на вид такая приятная интеллигентная женщина…

– Егор Касьянович, большое вам спасибо, мы прервемся на рекламу… – Женщина выбралась из оцепенения и стала яростно жестикулировать оператору, мол, гаси свою шарманку. Но с аппаратурой что-то случилось, камера снимала, хотя вокруг нее и наблюдалось нездоровое оживление.

– Прошу прощения, Анастасия Валентиновна, я еще не закончил, – нахмурился чиновник.

Его несло дальше. Он говорил с подъемом в голосе, обличая себя и всю прогнившую систему. О многомиллионных хищениях средств, направленных на капитальный ремонт домов и переселение граждан из аварийного жилья. Государственная корпорация «Фонд содействия реформированию ЖКХ» выделила на эти нужды более 500 миллионов рублей. До цели не дошла и половина. Главы районов нагло рапортовали, что ветхое жилье снесено, люди переселены в новые дома. Фактически бюджетные деньги обналичивались через фирмы-однодневки и «справедливо» распределялись между сообщниками. Он говорил о председателе областного суда Архиповой, погрязшей в произволе и взяточничестве. О руководителе областного УВД Роговце, злоупотребления которого не поддаются учету и осмыслению. Самая организованная и эффективная в области ОПГ… под названием УВД. О слабых и безвольных первых лицах области, вынужденных плясать под дудку окружившей их банды. А как не плясать – мэр Попков в 98-м году (когда еще не был ни мэром, ни даже Попковым – фамилию матери он взял позднее) в приступе ярости придушил соседку по дому, уличившую его в краже стройматериалов со стройки. Труп разобрал, как конструктор, концы упрятал в воду. Но умные люди, умеющие мыслить перспективой, озаботились уликами, и нынче градоначальник и шага не сделает без их ведома. У губернатора Щекоткина тоже был грешок по молодости – действия сексуального характера в отношении малолетней, завершившееся инвалидностью, помешательством и потерей памяти. И снова при этом присутствовали умные люди, он считал их бескорыстными друзьями…

– Да остановите вы запись, вашу мать!!! – взревела выведенная из себя ведущая.

На женщину было страшно смотреть: нижняя челюсть тряслась, в глазах теснился ужас. Она поверить не могла, что это происходит наяву – и не где-нибудь, а в ее эфире. За что ей такая кара?! А в полумраке среди нагромождения аппаратуры царила бурная возня. Такое ощущение, что кто-то намеренно продолжал вести съемку. Раздался крик, что-то затрещало. Кто-то догадливый выдернул главный кабель из соединения, и все отключилось, даже свет…

Приглушенно загудел источник автономного питания, из полумрака выступила надпись: «Служба народу. Прямая связь». Кто-то шумно выдохнул: «Вот так послужил…» Стало тихо, как в могиле. Ведущая Анастасия Валентиновна, отвесив челюсть, таращилась на человека, приглашенного в студию. Подобной подлости от «проверенного» чиновника она не ожидала. Какая муха его укусила? Обидел кто? А господин Калманович прервал свою обличительную речь, хотя и не сказать, что полностью выговорился. Лопнуло что-то в голове, обрушились внушение с наваждением. Брызнул пот из всех пор, и чиновник стал румяным, как наливное яблоко. Он с аналогичным ужасом выставился на ведущую. Какого хрена он тут наплел? Память не отказывала, он прекрасно помнил, что говорил минуту назад. Но почему он это говорил?! Какая губительная сила тянула его за язык?! А в темном зале стартовало броуновское движение, кто-то приглушенно говорил по телефону. И тут дошло до чиновника, что это конец! Он вспомнил не только то, что было в студии, но и то, что было ночью. Зловещие преступники в черных масках, видеосъемка, обличение в смертных грехах – и он, парящий в капроновой сетке над бассейном… Люди зачарованно смотрели, как трясущийся человек, меняющий румянец на покойницкую бледность, выбирается из кресла на негнущихся ногах. Непроизвольно подается к ведущей, словно за милостыней, та отшатывается от него…