Ненасытный (Ненасытный #1)

Я жду, пока Лиззи закончит, но она просто качает головой.

— Хочешь, я закончу предложение за тебя? Красивый парень? Мужчина, одевающийся со вкусом? Отличный создатель коктейлей?

— Блядун, — заканчивает она. Но я вижу блеск в ее глазах.

— Ой! — говорю я, прижимая руку к груди, словно она прострелила мне сердце.

— Я просто хочу, чтобы ты поведал мне хотя бы что-нибудь о себе, что не является совершенным, — говорит она, искренне умоляя. — Одна вещь, которая не является «Феррари», удивительным домом или «Прада»…

— Том Форд. (Примеч. Том Форд — американский дизайнер и кинорежиссер. Получил широкую известность во время работы в доме моды Гуччи).

Она улыбается, затем на ее лице появляется беспомощное выражение.

— Всего одна вещь. Именно так я пойму, что ты смертный. Давай же.

Я слегка качаюсь на пятках, затем делаю несколько шагов в сторону и оглядываюсь на нее.

— Ладно. Я скажу тебе только одно. Так ты поймешь, что я несовершенен. Или бездушный человек, которым я не являюсь.

Она убирает волосы в сторону и выпрямляется, словно готовится к частичке правды.

— Я… Эм… Я никогда не бываю доволен. У меня есть «Феррари» — теперь я хочу «Бентли». Я получил этот дом — теперь покупаю квартиру в Париже. У меня был выбор из сотни девушек, которых я мог бы пригласить сегодня… но я хочу тебя, — она покусывает губу. — Всегда в поисках совершенства. Неудовлетворенный. Но я кое-что понял.

Лиззи делает шаг ко мне и наклоняет голову.

— Что это?

— Совершенство… это мгновение. Не жизнь. Нет совершенства в долгих разговорах, в дерьмовой работе или возлюбленном со средней школы. Совершенство приходит и уходит. Совершенство — это мгновение. Когда оно приходит, ты максимально используешь его, а затем позволяешь ему уйти.

Она прислушивается к каждому моему слову, и я понимаю — прямо сейчас я не говорю ерунду. И есть что-то опьяняющее в том, что я просто высказываю то, что думаю, и в том, как именно она вникает в то, что я говорю.

Я делаю шаг назад и, прежде чем продолжить, понижаю голос до низкого манипулирующего рычания.

— Совершенство для меня — это смотреть на тебя, снять твое платье прямо сейчас и окунуть в бассейн. Твое обнаженное тело, мерцающее под водой. Твои волосы, развевающиеся так, словно ты спускаешься с небес. Это совершенство.

Мы стоим и смотрим друг на друга. Ее губы раскрываются, словно она хочет что-то сказать, но не может. Не знает, что сказать, и осознает, что время для слов истекло.

Одним изящным движением она тянет платье вверх через голову, кидает его в сторону и ныряет в бассейн.

Вид ее обнаженного тела рядом заставляет гореть все мое тело. Я снимаю свою одежду в считаные секунды, наблюдая, как ее упругое тело рассекает волны.

Я наблюдаю за ней некоторое время. Затем снимаю свое нижнее белье и ныряю. Мы видим друг друга под водой, кружимся вокруг друг друга, касаемся друг друга в прохладном, освещенном голубым светом бассейне. Она отплывает, и я догоняю ее, сделав пару мощных гребков, затем провожу рукой по ее ноге, скольжу по заднице, а затем поглаживаю по спине. Она подплывает к бортику бассейна, чтобы вдохнуть воздух, доносящийся от океана. Я подплываю к ней сзади, и мои руки хватаются за бортик по обе стороны от нее.

Я целую ее шею, направляясь вниз вдоль плеча, и она нетерпеливо прижимается спиной к моей груди. Моя рука опускается ей на живот, а затем направляется ниже.

Она поворачивается, и мы смотрим друг на друга, так близко, что можем ощущать жар наших тел. Звук нашего тяжелого дыхания смешивается с отдаленным звуком океанских волн, разбивающихся о скалы.

Я целую ее. Не так, как она поцеловала меня. Не нежно или невинно. Не как первый поцелуй на выпускном, а жадно, как изголодавшийся мужчина. Я думал об этой женщине в течение многих дней, подготавливая себя к этому, прокручивая эту похоть внутри себя, пока она не превратилась в нечто, что я не могу контролировать.

Засовываю язык в ее рот, дегустируя в очередной раз сладкий пьянящий аромат темно-красного вина. Мое тело прижимает ее к краю бассейна, и она скользит изящными пальцами по моей груди, двигаясь вниз, к прессу.

Ее пальцы прижимаются к головке моего члена, и я едва контролирую себя, чтобы не проникнуть в нее. Отталкиваюсь от бортика, все еще крепко сжимая ее, и мы кружимся в центре бассейна, наши тела переплетены и касаются, словно запутанные змеи, не понимая, где начинается один и заканчивается другой.

Я тяну ее по ступенькам бассейна, она спотыкается несколько раз, и я беру ее на руки. Она вскрикивает, кладет ладонь мне на щеку, поглаживая щетину, и находит мои губы.

— Я пригласил бы тебя к себе, но, кажется, ты уже здесь.

— Отнеси меня наверх, — говорит она, задыхаясь. — Сейчас же.