Ненавидеть Адама Коннора

– Наши родители устроили так, чтобы она уехала к тете, которая живет в Париже. Они не хотели рисковать из-за потенциального скандала. Ее отправили туда на втором месяце беременности. Вики… она была еще совсем юной, Люси. – Он взглянул на меня и отвернулся. – Я изо всех сил пытался ее защитить, но в итоге не получилось. Думаю, иногда обстоятельства просто не позволяют спасти дорогого тебе человека, это стоит принять как факт. – Он снова взглянул на меня и встал. Мы не нравилось то, куда вел его рассказ. Мне это совсем не нравилось. – Вики не желала заботиться о ребенке, но и не хотела прослыть негодной матерью. И вот… – Адам запустил руку в волосы и грустно рассмеялся. – Никогда раньше не рассказывал об этом. Странное ощущение.

Он подошел к окну и молча встал, повернувшись ко мне спиной. У него было такое же выражение лица, как в тот вечер, когда я начала подсматривать за ним. Но на этот раз между нами не было никаких барьеров: дверей, стен или окон. И теперь он стоял в метре от меня.

– Адам…

– Родители не захотели отдавать ребенка на усыновление, – продолжил он. – Они были уверены, что ребенок рано или поздно вернется. Тогда я был с Аделиной. Мы поехали в Париж, чтобы навестить Вики. Там она узнала о беременности, и я доверил ей правду, поскольку очень сильно ее любил.

Адам повернулся ко мне.

– Эйден не твой сын, – произнесла я очевидное, чтобы облегчить его исповедь.

– Эйден мой сын, – настойчиво возразил он. – Когда Вики родила его и я взял малыша на руки, он навсегда стал моим.

– Но как? – воскликнула я. – Я… я ничего не понимаю.

– Идея Аделины. Она даже не удосужилась сразу рассказать. Она сначала обсудила все с родителями, и они одобрили.

– Но как? – повторила я. Чувствовала ли я себя глупо? Конечно… но я хотела получить ответы. – Я помню, я видела фото Аделины… я имею в виду… она была беременна.

– Нет. Она долгое время оставалась в Париже. Дом находился вдалеке от городов, поэтому ее никто не мог сфотографировать. А здесь, в Лос-Анджелесе, она нацепила на себя одну из этих штук для имитации беременности. И потом разместила фото во всех соцсетях. Эта накладка выглядит как настоящий живот. Только немногие знали о беременности Вики, и Дэн был в их числе. Поэтому никому не удалось связать факты воедино.

– Ого.

А что еще я могла сказать? Адам продолжал:

– Мои родители решили, что это станет идеальным решением всех их проблем. Вики вообще не возражала. Честно говоря, ее вообще ничего не волновало. Все были счастливы.

– А ты? Тебя все устраивало? Ты был счастлив? Я понимаю, что твоей сестре было восемнадцать, и она не хотела становиться матерью в этом возрасте. А кто вообще отец ребенка?

Он грустно улыбнулся.

– Она не уверена. Удобно, правда?

– Я пыталась сказать, что она была совсем молодая, но и ты тоже был не таким уж старым. Сколько тебе было? Двадцать два?

Адам быстро кивнул.

– Ребенок вызвал бы огромный скандал, ведь Вики всего восемнадцать, и она дочь известной голливудской пары. И даже имени отца никто не знает. Черт возьми, это мог быть любой ее друг. Учитывая характер Вики, тут уж совсем невозможно угадать. Но у Аделины Янг появился ребенок, и поэтому мы решили пожениться. Это стало хорошей новостью. Отличной. Я любил Аделину. И любил сестру.

– Она все еще живет в Париже, да?

– Ага. В период беременности соскочила с наркоты, но не захотела возвращаться. Поэтому мы с Эйденом летаем в Париж на ее дни рождения.

– Чтобы она могла посмотреть на сына, – предположила я.

Адам кивнул.

– Чтобы она могла посмотреть на то, какой у нее прекрасный сын, с которым она не хочет иметь ничего общего.

– Адам… я даже не знаю. – Мне захотелось подойти и обнять его, но он еще не закончил свой рассказ, поэтому я осталась сидеть.

– Она не хочет, чтобы Эйден узнал о ней, поэтому только мы с Аделиной называемся его родителями. В последний раз, когда мы летали в Париж, ни мои родители, ни Вики не провели с ним наедине и часа. Я не хочу, чтобы он когда-то почувствовал себя нежеланным ребенком, поэтому не думаю, что мы в ближайшее время полетим в Париж.

Я бы тоже не хотела такого для Эйдена. Да и кому вообще можно такое пожелать?

– Ну и пошли они к черту. Если они не видят, что это чудесный и умный малыш… Прости, я знаю, что они твоя семья, но все же.

– И до того самого момента, пока я не взял его на руки, я не был уверен, что у меня хватит сил на такой шаг. Конечно, я не возражал против женитьбы на Аделине, ведь я любил ее, но ребенок? Мне было всего двадцать два года. Черт, что я мог знать о воспитании ребенка? Но они отдали его мне, и я…

Он отошел в сторону. На этот раз я пошла за ним, но остановилась на небольшом расстоянии.

Стоя ко мне спиной, он продолжил объяснять:

– Я коснулся его личика, маленьких пальчиков, щечек. – Он улыбнулся. – Он родился недоношенным, поэтому был таким маленьким, но очень красивым. Как можно было отказаться от него?

Он обернулся и удивился, что я стою у него за спиной.

– А бумаги? Свидетельство о рождении?

Он нежно поправил мои волосы.