Ненавидеть Адама Коннора

– Много всего. В съемочной группе был один очень известный актер, который думал, что роль мне не по зубам. У нас с ним оказалось назначено много общих сцен, и он постоянно упоминал, что я не лучший выбор на эту роль, и мое опоздание только подтвердило его слова. Итак, Дуглас просто спросил, смогу ли я справиться с возложенной на меня задачей. И он попросил подумать, что для меня важно. Интервью, поклонники, общественное внимание, девушки, деньги? Я ответил, что это энергия, наполняющая меня – дубли, камера, режиссер, другие актеры, сценарий… Съемочная команда, подготовка к роли. Все это имело для меня огромное значение. Конечно, я не был против денег, поклонников или славы – все это сопутствует актерской профессии. Но это не сама цель. Я занимаюсь этой работой не ради этого. Я работаю для себя, потому что, как мне кажется, у меня есть определенный талант, да и я просто хочу этим заниматься. Вот так, – произнес я, повернув голову в сторону Люси. – А что важно для тебя? Какой ты видишь себя через десять лет? Продолжишь ли ты усердно защищать свое сердце, чтобы не повторить судьбы мамы и бабушки? Или ты будешь жить своей жизнью, на своих условиях? Вся твоя жизнь будет посвящена только этой цели? Или ты выберешь другой путь?

– Ты же знаешь, что недавно я кое с кем рассталась, да? Это же не значит, что я не способна любить. Я просто практична. Я и так знаю дальнейшее развитие событий, так зачем же делать шаг со скалы, если знаешь, что просто упадешь в океан? И вот наглядный пример. Всего несколько месяцев назад я сделала этот шаг, и что хорошего из этого вышло?

– А я никогда и не говорил ничего такого. Кстати, что произошло на самом деле? Итак, ты с разбега прыгнула со скалы, когда призналась парню в любви? Потом ты свалилась в океан, и что дальше? Неужели ты настолько сильно его полюбила, что думаешь, будто такое никогда не повторится?

Она разочарованно вздохнула и бросила на меня раздраженный взгляд.

– Дело не в этом. Разумеется, мне удалось выбраться из океана. Только то, что меня бросил парень, не означает, что я захлебнусь в слезах, продолжая любить его до конца жизни.

Я потянул ее под себя, заставив издать звук, похожий на что-то между вздохом и писком.

– Эй, ты чего делаешь? – возмутилась она.

– Ты мне очень нравишься, Люси Мейер. И прямо сейчас я думаю об этом, – ответил я.

– О чем именно?

– Как долго придется ждать, пока ты сумеешь преодолеть свои запреты и я смогу прикасаться к тебе в любое время.

Она лениво улыбнулась и, прежде чем я успел отвести взгляд от ее губ, толчком повернула меня на спину, а потом запрыгнула сверху. Люси оседлала меня, но наши тела почти не соприкасались. Мы совсем рядом. Я лежал потрясенный, возбужденный и довольный ее действиями. Я решил, что позволю ей делать что угодно, вряд ли придется ее останавливать. Мне было интересно поиграть с ней, но не по ее правилам. Нет, не совсем так. Мне очень интересно, но совершенно не хотелось подчиняться ей во всем. Я пока не был готов, ведь Люси в любой момент могла сказать нечто такое, что могло бы заставить меня психануть.

Уперев руки в кровать по разные стороны от моего тела, она подалась вперед, прижав сиськи к моей груди. Ее губы оказались в нескольких сантиметрах от моих. Я положил руки ей на бедра.

– Ты очень самоуверенный, не так ли? – прошептала она. – Наверное, уже в четырнадцать на тебя начали вешаться девчонки? Ладно, вот тебе неожиданная новость. Горячий папаша, я больше не фанатею от тебя.

Люси приподняла грудь, опустила глаза вниз и посмотрела между нашими телами. Даже не глядя, я мог сказать, что она отчетливо увидела стояк. Люси снова посмотрела мне в глаза и нервно сглотнула. Наверное, она осознала свое невыгодное положение, поэтому дернулась в сторону, чтобы наши тела больше не соприкасались.

– Почему бы тебе не присесть, а? – предложил я, стараясь подавить желание сорвать с нее штаны и войти. – Устраивайся поудобнее.

Она поджала губы, продолжая нависать надо мной. Я подумал, что сейчас она слезет, но этого не случилось.