Ненавидеть или полюбить? (СИ)

В общем, море — оно всегда прекрасно! Единственное, что мне не понравилось, что там слишком сильно жарко. Духота жуткая и купаться мы ходили лишь только рано утро и поздно вечером. Дети все равно остались довольны. Узкие улочки, высокие пальмы, шумные рынки. Никогда не забуду, как мы уже поздно вечером сидели с детьми на берегу моря, а перед нами заходило огромное красно-пурпурное солнце. Оно настолько было большим, настолько было близко к нам, что казалось, можно протянуть руки и дотронуться до огромного светила. Марк смотрел на это зрелище с широко открытыми глазами, а потом просто, своим детскими словами сказал: "Какое красивое солнце, как ты мама". А потом они просто завалили меня комплиментами. Оказалось, что я еще добрая, умная, талантливая. Ах, мои дорогие детки. Скорей всего вы ошиблись. Нихирашечки я не такая, раз смогла допустить такое…, такое что не знаю, как этот клубок распутать и с чего начать его распутывать. Каюсь, очень каюсь. Полностью осознаю свою вину. Я так виновата перед своими детьми, что хочется кусать локти, и возможно это бы я сделала, если бы смогла до них достать. Но у меня есть шанс. Шанс исправить свои ошибки и больше никогда их не допускать.

Когда мы приехали на место, и зашли в красиво-обставленную кафешку, то Толик уже сидел за столиком. Небольшой и аккуратный столик был застелен темно-зеленой скатертью, а на столе стояла белая чашка с кофе. Больше в кафе никого не было. Только почти в самом конце зала виднелся официант, он стоял за барной стойкой и натирал бокалы.

Как только я увидела Толика, я сразу с порога набрала обороты и направилась к нему. Сев за стол, так сказать переговоров, я задала первый вопрос:

— Где Марк?

— Сначала камушек.

— Вот ты скотина и сына тебе не жалко?

— Так, все понятно, я зря приехал, — высказался нервно Толик и собрался уже уходить, как его окликнул Игнат:

— Успокойся и сядь на место, — после этих слов он подошел ближе и достал из кармана своей кожаной куртки прозрачный камушек голубого цвета и кинул его на стол. Он сразу засверкал в лучах солнца, которые пробирались в небольшие окошки кафе. Камень был большого размера, приблизительно с куриное яйцо. Его края не были обработаны, выглядели небрежно и не аккуратно. Мне эта побрякушка чем-то напоминала алмаз, только слишком неухоженный. Хотя это и был алмаз. Голубой алмаз, только я его никогда не видела и даже понятия не имею, как он может выглядеть.

Глаза Толика сразу загорелись. Он взял камень в руки и начала его внимательно рассматривать. Затем он обвернулся, махнул рукой бармену и спустя несколько секунд, дверь, находящееся в самом конце кафе открылась и показался лысоватый низкорослый мужчина с кожаным портфелем в руках. Он быстро направился к нм. Вежливо со всеми поздоровавшись, он сел рядом с Толиком и начал доставать какие-то приспособления: стеклышки, щипчики и прочую ерунду.

Я сначала смотрела на все это с презренным умилением, но потом не выдержала и спросила:

— Где Марк?

— Спокойствие, Оксана. Если наш эксперт подтвердит, что камень настоящий, то ты наш сын будет с тобой.

— Наш? Нет, Толик, ты тут ошибаешься! Никакой не наш! Ты хоть слегка соображаешь, что ты сейчас творишь?! — я говорила настолько возмущенно, что казалось, в данный момент у меня сейчас повылазят глаза на лоб. Я то и дело, смотрела сначала на Толика-предателя, то на эксперта. Лысый эксперт вообще не обращал внимания ни на кого. Он спокойно ковырялся в своих штучках-дрючках. Когда он достал лупу, то начал со всех сторон рассматривать камень.

— Ну что там? — подгонял его Толик.

— Это сенсация! Он настоящий!

Значит, Игнат не жлоб. И теперь я ему должна, как совхоз Ивану Пупкину.

После слов эксперта, Толик заулыбался. Обернувшись, он снова обратился к бармену и кивнул ему. Скорее всего этот молодой тип, в белой рубашки, который постоянно протирал бокалы, был у них на побегушках.

Мое сердце замерло на мгновение, когда из той же комнаты, из которой выходил чудик-эксперт, выбежал мой маленький Марк. Он несся по коридору, расправив руки прямо ко мне в объятья.

— Мама — кричал он. — Ты пишла! Ты пишла за мной…

Я в свою очередь, присела на корточки по среди зала и, расправив руки приготовилась ловить Марка. Я радовалась и улыбалась, что с Марком все хорошо. И теперь все будет хорошо, потому что он будет с мамой. Уже теперь я точно никому и никогда не дам его в обиду. Теперь у меня его никто и никогда не заберет. Я уж об этом позабочусь основательно. Пусть благодаря горькому опыту…

Лишь когда я крепко прижала к себе Марка, мое сердце успокоилось. Я начала его целовать в его румяные щечки, целовала маленькие ручки.

— Мой дорогой сыночек!

— Мама! Ты теперь никогда никуда не уйдешь?

— Никуда, никогда не уйду.