Ненавидеть или полюбить? (СИ)

Наконец-то я опустилась на землю. Вот и все. Не ломать же мне двери. Тогда соседка точно полицию вызовет. А вот так стоять — толка нет. И вот тут мне в голову пришла замечательная идея. У меня же есть ключ. Точно! Как же я не подумала о нем раньше. Я конечно, не уверенна, что этот ключ именно от этой двери, но тот факт, что он лежал вместе с нужным мне адресом меня и натолкнул на эту мысль. Оксанка ты гений! Я тут же бросилась проверять свои предположения. Скорей всего соседка, живущая напротив, могла секти в глазок, я решила повести себя немного по-свински. Заклеив ей глазок жевательной резинкой, тут же достала ключ и принялась вставлять его в дверной замок. Поворот ключа, щелчок и дверь тут же открылась. Я на мгновение замерла. Раздался страшный скрип, тут же повеяло хорошим сквозняком. Так сказать: сизам открылся. Мне лишь осталось пройти внутрь и закрыть за собой дверь.

Было страшно, но я это сделала. Перешагнув порог квартиры деда Вероники, я тут же закрыла за собой дверь, которую минуту назад и пыталась открыть. Собственно у меня все получилось. В квартире была полнейшая гробовая тишина. В коридоре было темно и если честно мне было страшно идти. Преодолев свой страх, я направила в кабинет. Другие комнаты были закрыты. Я хорошенько подергала ручки дверей.

В кабинете было все также. Куча бумаг, стул, чистый письменный стол, только фотка Вероники красовалась в рамке. Окна были зашторены, поэтому казалось, что в кабинете слишком темно.

Итак, в квартиру деда я попала. А где же теперь их искать? Все комнаты закрыты кроме этой. Что дед говорил, мне в прошлый раз? Хоть убей — не помню. Скорей всего ничего особенного. Почему он сразу не сказал что они у него? И почему он водил за нос даже свою собственную внучку. А он питал к ней самые нежные чувства. Раз фотка стоит на самом видном месте. Извините меня, но раз я сюда осмелилась зайти, мне придется полазить по шкафчикам. Я открыла небольшую дверку письменного стола, как тут же обнаружила вмонтированный туда сейф. А быстро я однако действую. Теперь осталось открыть сейф. Если получилось с дверью, то и с сейфом получится. Медвежатник с меня никакой. Чтобы открыть сейф — требовался шифр. Я попробовала ввести дату рождения своих детей, умнее в голову мне больше ничего не пришло. Сейф не поддавался. Я постучала по нем, побила кулаками, но все тщетно.

Я раздвинула слегка шторки, и решила покопаться в бумагах, которые занимали большую часть этой небольшой комнаты.

Единственное, что я отчетливо понимала, что нужно побыстрее отсюда сматываться. Мне хоть было немного смешно, но очень страшно. Меня не покидало ощущение, что кроме меня в квартире есть кто-то еще. В общем, тут уже играл мой страх полным ходом. Порывшись немного в документах, их осмотр мне ничего не дал. Тут можно вечно рыться. Кроме как научной писанины, они в себе больше ничего не содержали. Я села за стол и еще раз хорошо подумала. Так-с, что делал дед, когда я приходила к нему? Стучал пальцами по столу, брал в руки фото Вероники. Просто есть такая версия, что поближе спрячешь, подальше возьмешь. Я тоже взяла фоторамку в которой красовалось фото Вероники. Красивая женщина! Я повернула рамку обратной стороной и неожиданно для себя увидела написанные карандашом цифры. А вот, скорее всего и код. Код от сейфа. Я постаралась побыстрее его ввести, но видимо такое дело не любит спешки и мне пришлось в полной тишине медленно крутить рычажок, останавливая его на нужных мне циферках.

Ура! Все получилось дверь открылась и я увидела перед собой все содержимое. Сейф был практически пуст. В нем лежал лишь небольшой бархатный черный мешочек и какая-то записка. Я сразу начала с черного мешочка. Открыв его, я увидела невероятную красоту. Небольшие камушки, голубого цвета, так блестели и освещали сумрачное настроение комнаты. Сколько их было — не сосчитать. Но действительно, как и говорил дед — много. Хоть камни были небольшого размера, приблизительно с десюлик, но очень красивые. Мне приходилось видеть алмазы, но такой красоты видать еще не удавалось. Они так радовали глаз, что мне бы их было жалко продавать. Я бы их просто хранила и время от времени любовалась ими.

Налюбовавшись, я сложила их обратно и принялась за записку. Она явно предназначалась мне, так как начиналась именно так:

Дорогая Оксана!