Ненависть

Большой парень только сжал челюсти и сложил руки. Он все еще был зол. Может быть, даже больше теперь, когда я обвинила его брата в преследовании и убийстве.

— Это правда, — сказал он, откусывая слова.

Я покачала головой, не желая верить им в этом. Это было слишком безумно, как сценарий дневной мыльной оперы. Или фильма о слешерах. Но теперь, когда они сказали это, все больше и больше давно забытых воспоминаний проникали в мой мозг.

Воспоминания о том, как Зейн приходил к нам домой, пока мой отец был в командировке. О том, как мама смеялась над чем-то, что он говорил, касаясь его руки. О том, как она танцевала по дому, словно была безумно счастлива… но только когда рядом не было моего отца.

— Это не значит, что он не убил ее, — наконец сказала я, скрежеща зубами так сильно, что у меня заболела челюсть. — Возможно, она порвала с ним, и он убил ее в ярости. Это типичная эскалация домашнего насилия.

Коди горько рассмеялся, а я бросила на него яростный взгляд.

— Прости, детка. Если бы кто-то издевался над твоей мамой, я бы поискал поближе к дому. Зейн чертовски любил Деб.

Меня передернуло, когда они назвали мамино имя, но они были на несколько лет старше меня. Если у нее действительно был роман с Зейном, то они могли бы провести с ней некоторое время.

— Послушай, Мэдисон Кейт, — сказал Стил, его голос был успокаивающим, словно он пытался запрячь дикую лошадь, — подумай об этом логически. Не полагайся на воспоминания непутевого, испуганного одиннадцатилетнего ребенка. Проанализируй это с отстраненностью. Ты попала в автомобильную аварию, которая настолько тебя задела, что ты потеряла сознание. Это травма головы, детка. Возможно, у тебя были и другие травмы? — он сделал паузу, и я кивнула, вспомнив о сломанном запястье.

— Значит, в больнице тебе дали бы обезболивающее. Когда вы вернулись бы домой, было бы уже поздно. Твоя мама была напугана, и это могло напугать тебя. Она засунула тебя в шкаф и заперла там, — он перечислял эти вещи, и я чувствовала, что он приходит к какому-то выводу. Я хотела заткнуть его. Я хотела не дать ему дойти до этого, потому что если он дойдет…

— Это было поздно ночью, да? И свет был выключен? — ему не нужен был мой ответ; очевидно, он и так много знал. — Ты действительно видела его лицо? Человека, который убил Деб?

Я не могла говорить, чтобы ответить ему. Холодный ужас накатывал на меня волнами, а в желудке бурлила желчь. Мог ли он быть прав? Был ли кто-то еще в доме той ночью?

— Ты была в том шкафу несколько часов, МК, — мягко сказал мне Коди. — Мы все видели полицейские отчеты. Время смерти было примерно за шесть часов до того, как Зейн нашел тебя там.

Я снова и снова качала головой, отказываясь слушать, что они говорят.

Потому что если то, что они говорили, было правдой… если Зейн не был тем, кто убил мою маму… тогда ее убийца все еще был на свободе.

Он все еще на свободе и преследует меня, и я понятия не имею, кто это может быть.

— Ты не веришь ни во что из этого, да? — Арчер насмешливо посмотрел на меня, его глаза снова стали жесткими и жестокими. — Что ж, возможно, это поможет тебе немного прояснить ситуацию, принцесса Дэнверс, — он произнес это прозвище с ненавистью. — Деб была беременна. Та автокатастрофа, в которую вы попали? Она убегала. Она только что получила результаты анализа ДНК, доказывающие, что это ребенок Зейна, и она была напугана.

Это было последней каплей.

Я рассмеялась. Это был холодный, горький звук, но он помог мне снова выстроить свою оборону.

— Я почти купилась, — сказала я им, и в моих словах сквозила фригидная ярость. — Я, блядь, почти купилась, — я покачала головой и пошла обратно к G-Wagen. К черту это дерьмо, я могла бы преодолеть свою нелюбовь к вождению, если бы это означало, что я смогу выбраться оттуда.

Я открыла дверь со стороны водителя, прежде чем повернуть свою насмешливую ухмылку обратно к парням.

— Моя мама не была беременна. Она не могла забеременеть; ей перевязали маточные трубы сразу после моего рождения.

— Мэдисон Кейт, — огрызнулся Арчер, сделав несколько шагов ко мне, — что ты делаешь?

Я скользнула на водительское сиденье и захлопнула дверь, поэтому вместо ответа я просто отмахнулась от него через лобовое стекло и включила двигатель.

Арчер бросился к водительской двери и попытался снова открыть ее, но я уже захлопнула автоматические замки.

Стил был ближе всех к другой стороне – той, где было разбитое окно.

Но я нажала на педаль газа прежде, чем он успел дотянуться и отпереть дверь.

К черту все.

К черту все это.

Они пытались одурачить меня, и им это почти удалось.

Слезы затуманили мое зрение, и я судорожно вытирала их, чтобы видеть дорогу. Все мое тело было напряжено, и я нервно пристегивала ремень безопасности, вцепившись в руль изо всех сил. Я умела водить машину; я заставила себя получить права, чтобы всегда иметь возможность сесть за руль, если захочу. Но, черт возьми, у меня не было опыта, а в моем нынешнем эмоциональном состоянии…