Ненависть

Отталкиваясь от земли ногами,
Целясь в пушистое брюхо неба,
Взращивая пустоту между нами,
Таю последним теплом лета.
Не держи меня солнце пальцами,
Отпусти за усталыми птицами,
Станут наши сердца скитальцами,
На подошвах песка крупицами.

Не удержать
В руках обломки скал,
Не отыскать
Того, кто ветром стал.
Не пожалеть
И не сказать «прости»,
И не успеть,
Его уже спасти

Пил тебя, молоко нежности,
Сворачивалось на углях желания,
Выкипало пеною безмятежности,
Потеряв белизны сияние.
Ждал тебя, слушал шорохи,
Капли падали, роняя вес разный,
Растекались закатным всполохом,
Перепачкался весь красным! *

Выложившись полностью, Ятен отключил микрофон. Господи, как же ему было плохо! Его замутило.

Выпив воды на кухне, молодой человек отправился в гостиную и, упав на диван, провалился в сон. Он проснулся от телефонного звонка. Господин Металлия Коу, его дед, гневно выпалил в трубку:

— Ну, что, засранец малолетний, нагулялся, наконец-то?! А у меня есть новости! Жду тебя дома через полчаса!

* Дельфин “Глаза”.

Глава 19

Кабинет Металлии Коу выходил на большой, засаженный красными розами сад. Висевшие на окнах тяжёлые бархатные портьеры и ветви яблонь за окном оставляли его в приятной тени даже в солнечный день. И хотя на первый взгляд обстановка кабинета выглядела сдержанной и даже почти спартанской, рабочая атмосфера смягчалась благоуханием цветов и прелестью зелени.

Ятен не любил бывать здесь, хотя в этом доме прошло его детство. Прежде чем войти, молодой человек постучался. Так было заведено. Он хорошо помнил о том, что его дед не выносил погрешностей в проявлении манер и этикета.

— Заходи! — раздался резкий старческий голос, не предвещавший Ятену ничего хорошего.

Молодой человек вздохнул и проскользнул в кабинет, притворив за собой дверь.

— Проходи и садись, — холодно сказал Металлия Коу, стоявший, заложив руки за спину, в амбразуре окна.

Его требование, изложенное повелительным тоном, вызвало у молодого человека новый приступ беспокойства. Ибо в этом пожилом человеке, одетого в безупречный тёмно-синий деловой костюм, подчёркивающий природную бледность лица, чувствовалось нечто опасное, производившее сильное впечатление вне зависимости от того, с кем он разговаривал — деловыми партнёрами, подчинёнными или членами семьи. Его волевой подбородок был скрыт под аккуратно подстриженной белоснежной бородой, а непроницаемые зелёные глаза смотрели пронзительно и колко.

Ятен сделал два шага и тут же замер от удивления, увидев перед собой Минако Айно. Худенькая, бледная и серьёзная, с немного испуганными васильковыми глазами, она сидела перед ним на диване рядом с букетом красных роз, которые так приятно контрастировали с её золотыми волосами, сверкавших в свете ламп. Коленки вместе, узкая юбка карандаш, тонкая водолазка нежного персикового оттенка и туфли лодочки на невысоком каблуке. Минако походила на благовоспитанную девочку из хорошей семьи.

— Что эта сучка здесь делает?! — заорал молодой человек, показывая на девушку пальцем.

— Я, кажется, велел тебе сесть, — холодно заметил Металлия Коу.

— Да какого хрена…

— Сядь, я сказал! — рявкнул старик. — И будь любезен выбирать выражения!

Ятен умолк и уселся в кресло напротив Минако. Он слишком хорошо знал своего деда, чтобы заставить его повторять трижды. На это мог решиться только самоубийца. Ибо в гневе старик был воистину страшен.

По-прежнему с заложенными за спину руками, Металлия Коу стал медленно прохаживаться по кабинету.

— Итак, я пригласил сюда вас, мисс Айно и тебя Ятен, для того чтобы уладить одну непростую ситуацию, возникшую в нашей семье… — начал он.

— Все это, конечно, здорово, но каким образом семейный вопрос Коу касается этой… — перебил старика Ятен, но встретив его угрожающий взгляд, запнулся. — Этой… хм-м… особы? — Молодой человек скосил глаза в сторону Минако

— Всё очень просто, дорогой внук, — язвительно заметил Металлия Коу. — Всё дело в том, что мисс Айно семь месяцев назад подарила жизнь твоему сыну…

Ему показалось, что из комнаты выкачали весь кислород. Ятен закашлялся. Какое-то время он не мог обрести дыхание.

— Это что, шутка?! — выдохнул он, наконец.

— Разве похоже, что я шучу? — усмехнулся старик. — Мой правнук родился семнадцатого февраля. Его зовут Рэн.

Наступила тишина. Ятен ошарашенно смотрел на своего деда, как будто видел впервые в жизни. У него родился сын?! Да как такое вообще могло произойти?! Это что, иная реальность? Сон? Бред?