Ненависть и наслаждение (ЛП)

Прежде чем я успеваю заговорить, она стремительно спускается по винтовой лестнице и направляется к двери. Она не закрывается, так что я знаю, что Патанса ждет меня снаружи, возможно, это Драко отдал такой приказ.

Я смотрю вниз на одежду. Оранжевое платье на тонких бретельках и пара золотистых сандалий. Она также принесла мою зубную щетку, зубную пасту и расческу.

Спускаясь по лестнице, я выхожу из библиотеки, прохожу мимо Патансы, которая игнорирует меня на своем посту, и вхожу в ближайшую ванную. В этой ванной комнате нет душа, но есть большая раковина и широкое зеркало. Оно в черной раме, украшенной золотом.

Я быстро освежаюсь и одеваюсь, обращая внимание на порез посередине шеи.

Когда я выхожу, Патанса уже стоит посреди коридора.

— Пойдем, — говорит она, поворачиваясь, прежде чем я успеваю поймать ее взгляд.

Она поднимается по мраморной лестнице, и я следую за ней, проводя пальцами по волосам. Как только вхожу в столовую, она делает несколько шагов в сторону и встает на посту у дверей. Я смотрю на нее несколько секунд, но она просто игнорирует меня.

Как угодно.

Я подхожу к столу и сажусь, стараясь сидеть аккуратно. Я понимаю, что почти опоздала, потому что Драко сразу же входит, избегая моего взгляда, когда садится во главе стола. Миссис Молина тоже входит, зевая, и садится напротив меня. Слуги подходят к столу с горячей едой, и мы едим в тишине.

Ну, мы с Драко.

Миссис Молина оживляется после первой чашки кофе. Она говорит о каком-то фильме, который смотрела вчера поздно вечером с участием ее любимых латиноамериканских актеров. Я улыбаюсь ей, когда она смотрит на меня, но улыбки получаются вымученными. Поскольку она разговаривает со мной, полагаю, что она не знает, что я сделала, и Драко, вероятно, хочет этого по какой-то причине.

Но почему?

Неужели он не хочет, чтобы ее мнение обо мне изменилось? Или он сдерживается, потому что, если скажет ей, она поймет, что он каким-то образом наказал меня, пообещав, что не будет?

— Какие у тебя планы на сегодня, сынок? - спрашивает она Драко, погружая ложку в горячую кашу.

Он ерзает на своем сиденье.

— Сегодня я поеду в город, — отвечает он, и я поднимаю голову, глядя на него.

— В самом деле? Чтобы сделать что?

— Выполнить несколько дел. — Он роняет ложку. — Тьяго тоже присоединится. Ему нужно многое наверстать.

— Наверстать упущенное? — спрашивает она, смеясь. — Значит, ты был неправ? Он не против тебя?

— Я не говорил, что был неправ. Но он доказал, что достоин этого.

— Каким образом? — спрашивает она.

— Проверили телефон, а также пленки, которые мы получили. Он включил камеры во внедорожниках, и Гильермо с Патансой просмотрели записи. Похоже, его держали под дулом пистолета, и потом они отпустили его, но забрали все. Сейчас они пытаются залезть мне под кожу. Пытаются вытащить меня из укрытия. — Драко барабанит пальцами по столу. — Я все еще не доверяю ему полностью. — Его взгляд скользит по мне. — Хотя, похоже, в последнее время я никому не могу доверять.

Когда он это говорит, я внутренне съеживаюсь. Миссис Молина не замечает его ехидного замечания. Вместо этого она останавливает слугу, просит еще кофе, а затем говорит:

— Ну, я же говорила тебе, Драко. Ты должен давать людям второй шанс. Ты что-то предположил, а он доказал, что ты ошибался. Тьяго — твой двоюродный брат. Вы, мальчики, выросли вместе. Он доверяет тебе.

Драко слегка усмехается.

— Я бы так не сказал, мама.

Она пожимает плечами.

— Ну, стоило попытаться.

После того, как мы заканчиваем завтракать, Драко уходит, не сказав мне ни слова. Я откидываюсь на спинку стула, допивая столь необходимый кофе, прежде чем подняться в спальню и принять душ.

Закончив, я смотрю в зеркало на красные отметины, все еще виднеющиеся на моей правой ягодице. Я шиплю, когда провожу пальцем по одному из рубцов. Я могла бы сделать что-нибудь, чтобы помочь зажить ране, но не делаю этого.

Почему-то мне кажется, что я заслуживаю этой боли. Я заслуживаю того, чтобы увидеть это.

Он всего лишь хотел моего доверия.

Он хотел только меня.

Я ложусь вздремнуть в его спальне, надеясь, что он поднимется, чтобы мы могли все исправить, но у меня нет такой возможности. Я знаю, что он здесь, скорее всего, в галерее, но он держится от меня на расстоянии... и по какой-то причине это вызывает боль в моей груди.

Все потому, что Патанса права.

Я не могу уснуть. Я чувствую вину на душе.

Когда начинаю дремать, клянусь, я чувствую, что кто-то наблюдает за мной. Чувствую, как пальцы пробегают по моим волосам, мягко ласкают мою щеку. Я чувствую его. Он здесь. Я сворачиваюсь в клубок, вздыхая, когда он проводит пальцем по порезу на моей шее.

Слышу, как он глубоко вздыхает, когда скользит ладонью вниз по моему бедру, слегка сжимая. Я не знаю, понимает ли он, что я еще не сплю. Но я буду притворяться, если это значит, что он рядом. Если это значит, что он чувствует себя со мной в безопасности.

Но не успеваю я опомниться, как он уходит, и снова становится холодно. Дверь спальни со щелчком закрывается, и я больше не вижу его до конца ночи.

* * *