Ненависть и наслаждение (ЛП)

Драко больше не может винить его. Тьяго был на нашей стороне. Он боролся. За меня, а он даже не должен был так заботиться обо мне. Он знает, как много я значу для Драко, и он был готов защитить меня.

Однако, когда мы выходим, меня охватывает тяжелое чувство. Чувствую какую-то тяжесть внутри, кровь застывает в жилах. Я оглядываюсь вокруг. Здесь слишком тихо.

Это... это слишком просто.

Слишком легко.

И, как будто Драко тоже это чувствует, он еще крепче сжимает мою руку, притягивая меня ближе к себе.

Каблуки Джессики стучат позади нас. Она молчит.

Волосы у меня на затылке встают дыбом, когда ворота открываются. Мы проходим через них, и как только добираемся до фургона, охранник, у которого Тьяго, открывает дверь.

— Ну, давай, — вздыхает Джессика, как будто ей скучно. — Залезай.

Драко колеблется, сосредоточившись на ней. Он несколько раз оглядывает ее, а затем смотрит на охранников. Несколько человек выходят из парадной двери и запрыгивают в припаркованные у входа внедорожники. Тот, что шел впереди, отходит в сторону, сжимая пистолет, провоцируя его на что-то.

Зная, что ничего не может сделать, Драко делает шаг вперед и позволяет мне войти в фургон первой. Я забираюсь внутрь, пододвигаясь к самому дальнему окну, сердце все еще колотится. Я все еще ощущаю это неприятное чувство, как будто вот-вот произойдет что-то плохое.

Если она откажется от своих слов... если она что-то сделает...

Драко смотрит на Тьяго. Он спокойно ухмыляется. Даже когда его бросают, как дворняжку, он все равно остается собой.

Драко слегка кивает, без слов выражая благодарность, а затем забирается в фургон и перелазит через сиденье, чтобы сесть рядом со мной.

Тьяго смотрит на Джессику, плюет в ее сторону и делает шаг вперед. Но прежде чем он успевает полностью забраться внутрь, Джессика щелкает пальцами. Большая рука охранника обхватывает Тьяго за горло, и он хрипит, падая на землю.

— Какого хрена, Джессика! Ты сказала, что мы можем идти! — рявкает Драко, поднимаясь с сиденья, но охранник поднимает пистолет, направляя его на меня.

Драко осознает это, отодвигаясь всего на пару сантиметров, чтобы оказаться на пути пули. Мои глаза округляются, когда я заглядываю ему через плечо, наблюдая, как другой охранник поднимает Тьяго и ставит его на колени.

— Ты сказала, что мы можем уйти! — кричу я. — Прекрати это, пожалуйста!

Тьяго смеется.

— Я же говорил тебе никогда не доверять этой суке, — бормочет он Драко.

Драко сжимает верхнюю часть сиденья так сильно, что костяшки пальцев белеют. Он бессилен. Я знаю, что он никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным — после того завтрака со своим дядей. С тех пор, как он увидел смерть своего отца. Я знаю, что он никогда больше не хотел чувствовать себя так, как сейчас, и все же он здесь.

Он ненавидит это. Я ненавижу это!

— Ты думал, что сможешь вот так просто уйти невредимым, Драко? После всего, через что ты заставил меня пройти. И после того, что ты сделал с моим женихом, ты должен как-то заплатить.

Я замечаю, как что-то катится по земле, и это человек в инвалидном кресле.

И не просто какой-то человек.

Я почти перестаю дышать, когда вижу, кто это.

Мое сердце подводит меня. Бьется медленно. Опасно медленно.

Моя кровь, бегущая по венам, холодна, как лед, мои руки дрожат.

В кресле, заштопанный и гораздо более чистый, чем был вчера, сидит...

— Боже мой, — выдыхаю я. — Генри.

Это Генри Риччи. Его катит один из охранников, прямо рядом с Джессикой, у которой теперь пистолет с принтом гепарда в руке, направлен в затылок Тьяго.

Это объясняет взрывы.

Угрозы.

— То, что я получила эти города — этого недостаточно. Моему малышу, — говорит Джессика, поглаживая его по щеке, — нужно больше. Я знаю, как он ценит твоего питомца за то, что она рисковала жизнью, чтобы спасти его. Он не хочет ее смерти, но думает, что кто-то должен умереть после того, что ты сделал с ним и с одним из членов его семьи. Почему это не может быть твой верный пес кузен? Я убью его так же, как ты убил Тони. Быстро и легко.

— Джессика, клянусь Богом, если ты сделаешь это...

Предложение Драко остается незавершенным.

— Либо я, либо она, Шеф, — говорит Тьяго. — Даже не беспокойся об этом. Мне все равно начинало надоедать это дерьмо. — Он пожимает плечами. — Кроме того. Ты нуждаешься в ней больше, чем когда-либо будешь нуждаться во мне. Нахрен это. Двигайся дальше.

Драко начинает что-то ему говорить, но уже слишком поздно.

Выстрел из пистолета такой громкий, что у меня звенит в ушах, а сердце ухает вниз. Кровь брызжет повсюду, большая ее часть попадает Драко на лицо. На одежду. Что-то попадает и на меня тоже. Она разливается по входу в фургон.

Тело Тьяго наклоняется вперед, а затем падает.

Джессика издает тихий смешок, а затем поворачивается, хватается за ручки инвалидной коляски Генри и отталкивает его в сторону.

— Как тебе это, детка? — Она целует его в щеку.

Генри ничего не говорит. Он только свирепо смотрит на Драко. А потом на меня.