Ненависть – плохой советчик

– Проходи, – тесть посторонился. – Беллы нет. В бассейне она.

Это удивило. Теща казалась бабой исключительно ленивой, представить, что она ходит в бассейн, да еще так рано, было трудно. Впрочем, ради собственного здоровья теща готова приложить любые усилия.

Отсутствие тещи было кстати. Разговор предстоял серьезный.

Егор оторвал тестя от завтрака.

– Угощайся, – кивнул Петр Иванович на стоящие перед ним закуски. – Мясо возьми со сковородки.

Мясо брать Егор не стал, а бутерброд с красной икрой сделал.

Тесть не торопил, чувствовал, что разговор должен быть непростым.

– Как дела? – поинтересовался Егор, чтобы оттянуть время.

Тесть выглядел если не довольным, то и не таким нервным, как недавно. Кажется, дела у него выправлялись. Слава богу!

– Сражаемся. – Тесть посмотрел на Егора в упор.

– У Леркиного деда есть интересная идея.

– Рада говорила, старик умер недавно.

– Да.

Егор помолчал, начать серьезный разговор оказалось трудно.

– Так что с идеей?

– Идея хорошая, – вздохнул Егор. – Не буду вдаваться в технические подробности, но за эту идею многие хорошо бы заплатили.

– Так в чем проблема? Леркин муж… Как его?

– Арсений.

– Арсений работает под тобой. Или уже не работает?

– Переходит в другую фирму.

Тесть задумался. Он все отлично понимал.

– Наработки деда у меня. Об этом пока никто не знает.

Знал Гелий, но это не важно.

– Как они к тебе попали?

– Случайно.

– Егор, кончай, – поморщился тесть.

– Девушка мне помогла, – признался Егор. – Петр Иванович, это не важно. Наработки у меня, и я хочу ими воспользоваться. Другого такого шанса не будет.

– Ну так воспользуйся, – усмехнулся тесть. – У тебя большая фирма в подчинении.

– Арсений может меня опередить. Он… – Егор с трудом подобрал слова. – Больший спец в этих вопросах.

Тесть тоже сделал себе бутерброд с икрой, откусил, поднял на Егора глаза.

– Только Арсений может нам помешать, – твердо сказал Егор.

Специально сказал «нам». Они одна семья.

Тесть молча дожевал бутерброд.

– Расскажи-ка про девушку.

– Про какую девушку? – не понял Егор.

– Про ту, которая тебе помогла, – усмехнулся тесть.

– Нечего рассказывать. Девчонка работала в моей фирме и случайно оказалась Леркиной соседкой. Я попросил ее помочь, и она помогла.

– Ты с ней спал?

– Нет! – отрезал Егор. – Но влюблена она в меня была, скрывать не стану.

– Почему была? А сейчас что, разлюбила?

– Ее убили.

– Что?! – тесть застыл с протянутой рукой, собирался сделать второй бутерброд.

– Убили, – повторил Егор. – Днем, в парке. Могло быть случайное убийство. В фирму менты приходили, но ко мне, ясное дело, не сунулись.

– Егор…

– Я ее не убивал. И понятия не имею, кто мог это сделать.

– Радка знала?

– Нет! Знать было нечего! Я с девчонкой не спал, а влюблены в меня многие. Должность у меня хорошая, – усмехнулся Егор. – Располагает к влюбленности.

Тесть помолчал, Егор тоже.

– Иди и спокойно работай, – наконец посоветовал Петр Иванович.

– Арсений меня обойдет.

– Не обойдет, если ты не допустишь, – равнодушно бросил тесть, не посмотрев на Егора.

Равнодушие могло обмануть кого угодно, но только не Егора. Петр Иванович ситуацию понял и из рук не выпустит.

Настроение заметно улучшилось.

До работы Егор доехал удачно, практически без пробок. Идя к лифту, заметил Сосновского, бредущего к столовой, и решительно повернул за ним следом.

На работу Лера опять не поехала. И в дедову квартиру не поехала. Постояла у открытого окна, вдыхая свежий весенний запах сирени, достала спрятанную на зиму оконную сетку, вставила в правую створку. Сетка создавала впечатление защищенности, а на самом деле ее можно выдавить пальцем.

Самым правильным было позвонить в полицию, рассказать, что у Аксиньи зачем-то имелись ключи от их квартиры. Рассказать про работы деда, которые для кого-то могли представлять большой интерес. Они представляли интерес для Егора, считал Арсений. А еще надо рассказать полиции, что, кроме дедовых работ, в их квартире ничего ценного не было.

Лера и позвонила бы. Если бы не Рада.

Сослуживцы Арсения считали, что Аксинья была любовницей Егора. Полиция наверняка об этом узнает, если Лера направит их в нужную сторону.

Арсений ей ничего не говорил, но она знала, что он тоже считает правильным позвонить в полицию. И тоже не делает этого из-за Рады. То есть из-за Леры.

К Раде муж относился равнодушно.

Девочкам было по четыре года, когда Лера толкнула подругу на качелях. Из-за чего они тогда поссорились, никто уже не помнил. И никто уже не помнил, почему взрослые в тот момент за ними не наблюдали.

Рада сломала руку, правое запястье. Про перелом подруги Лера узнала только на следующий день и с ужасом ждала, что ее немедленно начнут ругать. Она ждала и ждала, но никакого наказания не последовало. Маленькая Рада ее не выдала. Лера сама призналась, причем не своей маме, а Радиной, когда впервые увидела подружку с загипсованной рукой.

«Дети всегда толкаются, – сказала тогда тетя Белла. – Только в следующий раз постарайтесь быть поаккуратнее».

Леру никто не ругал, но она долго плакала, а Рада ее успокаивала.

Лера решительно отошла от окна и достала телефон.