Ненависть – плохой советчик

Милена всерьез его беспокоила. Конечно, на фоне неприятностей тестя проблемы, связанные с Миленой, казались пустяками, но Егор понимал, что и их не стоит выпускать из виду.

Ему не нравился последний любовник родственницы. Очень не нравился.

Не нравился настолько, что он даже попросил Ксану ему помочь. То есть она сама предложила.

– Проходи.

Милена была в простом домашнем платье до колен. Раньше он не замечал, какие красивые у родственницы ноги. Впрочем, это трудно было заметить, Милена предпочитала брюки.

Темные, как у Рады, волосы сколоты в небрежный пучок. В волосах мелькала седина, но Милена ее не закрашивала.

– Я не помешал?

– Нет.

Он встречал Раду после концерта. Рада нечасто ходила на концерты, но в тот день у какой-то ее подружки оказался лишний билет, и жена составила подружке компанию. Был выходной, Егору надоело сидеть дома, и он прогулялся под тихим падающим снегом по сверкающей огнями Москве. Рада, выходя вместе с толпой из дверей концертного зала, не ожидала его увидеть, очень обрадовалась и смотрела на него с ласковым обожанием. Они проводили подружку до метро, а сами зашли в ближайший ресторан.

Милену он заметил первым, Рада сидела спиной ко входу.

– Милена, – усмехнулся тогда Егор.

Жена быстро обернулась, хотела встать или помахать рукой, но он остановил ее. Милена была не одна. Рядом с ней стоял высокий худощавый мужик, равнодушно обводящий зал глазами. Взгляд у него переставал быть равнодушным, когда он смотрел на родственницу.

Пара села так, что Егору было их видно. Рада тоже несколько раз оборачивалась, с любопытством разглядывая нового Милениного друга.

В том, что это был «друг», не было никаких сомнений.

Немолодые мужчина и женщина не замечали никого вокруг.

Он добрую сотню раз видел Милену с ее «друзьями». Милена смотрела на них с легкой иронией. Иногда Егору казалось, что она относится к ним, как к домашним собачонкам, хотя людьми ее друзья являлись весьма почтенными.

Егор и Рада потом ждали, что Милена позовет их знакомить с новым приятелем, но тетка не позвала. Она о нем даже не обмолвилась.

– Могу пожарить тебе отбивную. Хочешь?

– Спасибо, не надо. Чайку.

Милена повернулась, пошла на кухню. Со спины ей нельзя было дать больше тридцати.

Егор замялся, но не шагнул вслед за хозяйкой, быстро прошел в комнату, выдвинул ящик книжного шкафа и сунул руку под стопку бумаг. В ящике пришлось пошарить двумя руками, чтобы убедиться, что пистолета там нет.

– Егор!

– Иду.

Милена поставила ему большую чашку, налила чай. Чашка считалась его, но он ее терпеть не мог. Мелкие цветочки под золотым ободком напоминали что-то деревенское, плебейское.

– Как Катя?

Родственница достала из холодильника коробку с тортом. Большой кусок от торта был уже отрезан, на пустом месте вместе с крошками валялась цукатинка.

– В каком смысле? – не понял Егор.

Милена повернулась и с удивлением на него посмотрела.

– У Кати тяжелое воспаление легких.

– Что? – замер Егор. Во рту неожиданно пересохло. Он кашлянул и глупо спросил: – Почему Рада мне не позвонила?

17 мая, четверг

Ванечка не настаивал, чтобы она ехала на работу, и Лера опять осталась дома. Проводила Арсения, открыла ноутбук и заставила себя отключиться от всех посторонних мыслей. Зашумел остановившийся на этаже лифт. Арсений опять не закрыл внутреннюю дверь квартиры, и лифт было слышно. Лера поднялась, прошла к двери. Зазвонили в соседнюю квартиру. Лера отперла железную дверь, распахнула.

У бывшей Ксаниной двери стояла девушка, она повернулась, равнодушно посмотрела на Леру. Наверное, на улице опять было совсем тепло, потому что джинсовую курточку девушка держала в руках. Голые руки были покрыты свежим ровным загаром.

Им с Арсением тоже не мешало бы съездить куда-нибудь к морю.

– Вы к Ксане? – спросила Лера.

– Да. – Девица ответила с неудовольствием.

И правильно, Лере тоже не понравилось бы, если бы кто-то у нее начал выяснять, к кому и зачем она направляется.

– Ксаны больше нет, – вздохнула Лера и распахнула дверь пошире. – Заходите.

– Что? – Девушка неприязненно попятилась от Лериной двери.

– Ее убили неделю назад. – Лера прислонилась боком к дверному проему.

– Кто? – Девушка широко раскрыла глаза. Глаза были красивые, зеленые. – За что?

Лера не собиралась снова звать ее в квартиру, но девушка приблизилась сама. Лера посторонилась, провела гостью в комнату.

– Меня зовут Лера.

– Вика.

Вика села на краешек дивана, прижала к себе сумку. Джинсовая куртка съехала на пол, Вика ее подобрала, прижала к сумке.

– Ксану убили в прошлый четверг, в парке.

– В каком? – машинально спросила Вика.

– В нашем. В Сокольниках. Ее застрелили. Днем. Даже, можно сказать, утром.

Лера, сев за стол, отодвинула ноутбук. Экран успел погаснуть.

Вика закусила губу, уставилась на книжные полки. Лера не ожидала, что она заплачет, но девушка заплакала. Тихо, беззвучно.

– Насколько я знаю, убийцу еще не нашли.

Вика покивала. Слезы потекли по щекам, но она их не вытирала.

– Ты давно знаешь Ксану?