Ненависть – плохой советчик

Лера рассказывала, что дед и раньше загородную жизнь не очень любил. Лериной бабушке всегда с трудом удавалось уговорить деда переехать на дачу. На даче дед скучал и рвался в город, бабушка уезжала вместе с ним, потом всю зиму ворчала, что не смогла летом нормально отдохнуть, а дед виновато опускал глаза.

Это Арсений помнил, сам наблюдал.

Земля за городом уже давно просохла. Соседская калитка была распахнута настежь, с участка слышались детские голоса.

Машину он оставил прямо на дороге. Отпер калитку, быстро прошел к дому. Через низкий забор хорошо просматривался соседский участок, там трое детей возились около качелей. Взрослых, к счастью, видно не было, и ни с кем объясняться не пришлось.

Около порога валялись брошенные тещей тапочки. Одна тапочка лежала боком, Арсений наклонился, поправил. Поднялся по лестнице на второй этаж, потом на третий. Он был полуэтажом, крыша здесь плавно опускалась к небольшим окнам. Теща мечтала устроить здесь гостиную, пить чай, наблюдая через наклонные окна за звездным небом, но вместо гостиной помещение превратилось в кладовку, куда все относили ненужные вещи.

Ящик со старыми Лериными игрушками стоял в углу. Ящик был самодельный, его в незапамятные времена сколотил еще Лерин прадед. Когда строили новый дом, вполне приличная мебель из старого дома была безжалостно отправлена на помойку, а ящик не выбросили. Кажется, его первым втащили, когда новый дом наконец был построен.

Арсений откинул крышку, отодвинул лежащего сверху потертого плюшевого мишку. Пошарил рукой, но пистолета не нашел. Мишку пришлось вынуть, а с ним и нескольких кукол. Пистолет лежал на самом дне. Арсений подержал его в руке и сунул в задний карман джинсов.

Сегодня он впервые за долгое время пришел на работу в джинсах. Когда они с Егором только начинали работать вместе, он не признавал другой одежды, пока однажды Егор, укоризненно на него посмотрев, не засмеялся.

– Слушай, ты же не работяга, не слесарь, – морщился Егор. – Ты заместитель директора. Купи костюм.

– Я работяга, – не согласился тогда Арсений. Тогда он еще мог выносить Егора. – Я сам провожу опыты, ты же знаешь.

– Купи костюм. Не появляйся больше в таком виде. – Егор махнул ему рукой и помчался дальше по коридору.

Друг тогда еще не привык к мысли, что он директор огромного известного предприятия, и от радости все время куда-то мчался.

На следующий день Арсений пришел на работу в костюме.

Он снимал пиджак, натягивал рабочий халат, скручивал провода, паял. Вечером опять надевал пиджак и проходил в нем мимо охранников.

Зря он тогда подчинился. И потом зря подчинялся.

Он сам сделал все, чтобы Егор мог им помыкать.

Арсений потрогал спину распахнутой ветровки. Она надежно прикрывала пистолет.

Когда он шел от дома к калитке, соседский участок оказался пустым. Дети куда-то убежали.

В машине он пистолет из кармана вынул, обернул целлофановой сумкой и положил на соседнее сиденье.

Пистолет был игрушечный, но от настоящего его отличить было трудно. Он привез игрушку племяннику из заграничной командировки. Племяннику тогда было три года. Арсений бродил по огромному чужому супермаркету, рассматривал точно такие же игрушки, которые лежали в российских магазинах.

«Обязательно привези что-нибудь Антошке, – напутствовала Лера. – Не забудь».

Пистолет он увидел в последний момент. Подержал в руке и пошел с ним к кассе.

Лере подарок не слишком понравился, она смотрела на него скептически.

«Ужас какой! – ахнула сестра, когда они с Лерой отправились к ней в гости. – У тебя мозги есть?»

«Мужчине полезно держать в руках оружие, – засмеялся тогда муж сестры. Арсений так и не смог запомнить, как называется степень родства, связывающая его с сестренкиным мужем. – К этому надо с детства привыкать».

– «Унеси сейчас же! – отрезала сестра, не слушая мужа. – Не хватало еще, чтобы нас на улице полиция задерживала».

Пистолет действительно очень походил на настоящий.

Выбрасывать игрушку Арсению было жалко, и он отвез его на дачу.

Сестра уже четыре года жила за границей, и он разговаривал с ней не больше пяти раз в год. И совсем по ней не скучал.

Неожиданно ему стало так стыдно, что он достал бы телефон и немедленно ей позвонил, если бы не помнил, что в Нью-Йорке сейчас ночь.

Машин на дорогах было много, и до города он добирался долго. Ехать на работу было уже поздно, он сразу свернул к дому. Опять сунул пистолет в карман джинсов, одернул ветровку и поднялся в квартиру.

– Что случилось? – удивился Арсений, когда перепуганная Лера выскочила в прихожую.

– Даша пропала, – обняв себя за плечи, словно она мерзла, прошептала Лера.

Арсений быстро, чтобы она не успела его обнять и нащупать пистолет, переобулся. Стараясь не поворачиваться к Лере спиной, прошел в ванную.

– Что значит пропала? Она не трехлетний ребенок.

Хорошо, что дверца стиральной машины была приоткрыта, пистолет удалось сунуть в машину беззвучно.

– Ее нет дома, и телефон не отвечает.

Он открыл кран и посмотрел на подошедшую Леру в зеркало.

– Появится, – улыбнулся он жене. – Дарья взрослый человек.

– Она никого в Москве не знает, кроме нас!