Ненависть (СИ)

Тело зверя под моими руками задрожало. Трансформация в человека была менее болезненна, чем в зверя. Секунду спустя передо мной сидел голый Люпин.

— Гарри, — хрипло сказал он.

— Я рад, что с вами все в порядке. Но в следующий раз так не делайте, — тут же отчитал я его.

— Гарри. — Люпин взял меня за руки. — Ты жив!

— Да, — кивнул я. — Я выбрал жизнь.

— Вам не холодно? — раздался голос Луны.

И Люпин покраснел. Я хрюкнул, до чего непосредственный она человек. Трансфигурировав из своей толстовки плащ, я подал его профессору.

— Мне очень неудобно, мисс Лавгуд. Прошу прощения.

— Ничего страшного, — покачала головой Луна и продолжила дальше гладить фестрала.

— Гарри, Джеймс тобой бы гордился, — мягко улыбнулся он.

— Я знаю, — кивнул я, — я знаю.

— НЕТ! ФРЕД! — раздался страшный крик.

Я бросился к замку, среди развалин и обломков я увидел Джорджа, на его коленях лежал Фред, их окружали Чарли, Билл и Перси. Я подбежал к ним, а потом резко остановился в ужасе. Левая сторона тела Фреда была словно перемолота, белые сломанные ребра торчали из тела, рука выглядела так, будто ее пожевали.

— Фред, держись! — Из глаз Джорджа лились слезы, он гладил бледное лицо брата. — Помощь скоро придет.

— Прости, прости, — шептал Фред, из его рта с булькающими звуками текла кровь.

Я упал рядом с ними на колени. Нет! Нет-нет-нет! Я видел, как гасли глаза Фреда, как жизнь медленно уходила из них. НЕТ!

— Больше никто из вас не умрет! — решительно сказал я и направил палочку на него. Я сосредоточил всю свою магию и пожелал, чтобы все зажило. Глаза Фреда широко распахнулись, что-то в его теле хрустнуло, ребра начали вправляться, а рука восстанавливаться, ткани и кожа зарастать. Через пару секунд от его раны не осталось и следа.

У меня с висков крупными каплями стекал пот, руки дрожали от слабости, тошнило.

— Фред! — воскликнул Джордж и кинулся к брату на шею. Они расплакались, сжимая друг друга в объятьях.

— Ты только ухо ему не залечивай, ему и так хорошо. — сквозь слезы смеялся Фред.

— Простите меня, — прошептал я.

— За что? — Билл осторожно потрепал меня за плечо.

— Я видел их там, за гранью, — тихо сказал я, все замолчали, — с ними все в порядке. Они счастливы.

— Конечно, они счастливы. Иначе быть не может, — сказал Чарли.

У меня защипало в глазах, я почти рывком поднялся и тут же чуть не упал. Пошатываясь, я отошел от них, сел на камень. Солнце вставало, окрашивая небо в золото.

— Сколько погибло?

— Я не считал, — ответил Невилл. Его правую сторону лица рассекал страшный шрам ото лба до щеки, вместо глаза зияла черная кровавая дыра.

— Сколько выжило?

— Макгонагалл, хотя ее сильно укусили оборотни, но она анимаг, это спасет ее от заражения. Кэти и Алисию задело осколками камней. Крам сражался с инфери, они его чуть не разорвали, но драконы спасли. Дин, Терри, Парвати выжили, остальные нет. Флитвик и Трелони, единственные, кто не сильно пострадал. Ты бы видел, как Трелони кидала свои стеклянные шары в Пожирателей.

Я просто кивнул — я ничего не мог ему ответить. Невилл постоял рядом со мной еще несколько минут, а потом ушел.

— Ты еще жив? Или твою голову прибить к остальным на лестнице? — спросил я.

Никогда до этого момента я не слышал, как смеется домовик. Это было похоже на кваканье больной ангиной лягушки.

— Кха-кха-кха… рано еще, — сказал Кикимер, поднимаясь с пыльной земли.

Одно ухо у него висело порванным куском мяса, грязная наволочка, что прикрывала худое тело, едва держалась на плече. Руки блестели по локти от черной и красной крови.

— Пойдешь служить к Малфоям. Дом на Гриммо тоже пусть отходит им, мне он не нужен.

— Гарри Поттер — странный волшебник, — сказал он, внимательно смотря на меня.

— Гарри Поттер — самый удивительный волшебник на свете! — восторженно сказал Добби, ковыляя к нам.

Его мордашка была вымазана в черной крови, левая рука висела обожженной плетью.

— Твои раны, Добби, — я уже вынимал палочку, чтобы залечить раны.

— Все в порядке, это мелочи, — сказал он, качая головой. — Домовики очень выносливые, раны быстро заживут. Не волнуйтесь, Гарри Поттер, друг.

Я был рад, что с ним все хорошо.

Я посмотрел на замок. От парадного входа остались только камни, в стене справа зияла огромная дыра, Большой зал выгорел в огне. Сам Хогвартс чернел от копоти, во всем замке не осталось ни одного целого окна. Гриффиндорская, Когтевранкая и Астрономическая башни стояли разрушенными. А через несколько дней первое сентября.

— Поможете мне?

Домовики кивнули.

Я встал — наверное, это будет мое последнее волшебство — и взмахнул палочкой. Это было похоже на то, как время обратилось вспять. Каменные стены собирались по кирпичам, стекла в окнах со звоном восстанавливались, на глазах строились заново башни. Рядом со мной встали домовики, я чувствовал идущую от них магию. Они возрождали из пепла свой дом, которому обязаны служить и беречь. Сквозь окна я видел, как заново плелись сожженные гобелены факультетов.

Когда последний камень встал на место, я опустил палочку. Передо мной стоял полностью восстановленный замок.

От слабости я упал на колени, а потом на землю — силы покидали меня.