Ненависти вопреки (СИ)

Живет Джулиан в просторной двухкомнатной квартире на двадцатом этаже небоскреба. Большой зал и спальня чуть поменьше. Кухня по последнему слову техники.

- Ты готовишь? – Лоуренс оценил большой холодильник и плиту с огромным количеством функций.

- Да. Я с двадцати лет живу один.

- Мой старший брат с восемнадцати. Но готовить он совершенно не умеет.

- Тогда почему ты до сих пор под крылышком у отца? – Джулиан уселся на диван. – Сначала в душ или хочешь перебраться на кровать сразу?

- А поделикатнее никак нельзя? – Шатен возмущенно уставился на альфу. – Я же тебе не мальчик по вызову.

- Ладно, ладно. Хочешь выпить чего-нибудь? – Джулиан благодушно кивнул в сторону полок, на которых стояли бутылки элитного алкоголя.

- У тебя, должно быть, ползарплаты уходит только на алкоголь.

- В основном, это знак благодарности вылеченных пациентов. Деньги же мы принимать не имеем право. А вот алкоголем или конфетками… Конечно, по идее, от этого мы также должны отказываться, но начальство не так жестоко.

- Ага. Зарплату получаете, да еще питаетесь за счет пациентов. Может, мне стоило стать врачом? – Омега задумчиво потрепал волосы. – Сейчас жил бы припеваючи.

- А так ты живешь плохо?

- Да нет. Меня все устраивает. Я буду вино в зеленой бутылке с цветком. Пил его уже как-то. Оно не крепкое и не слишком приторное.

- Будет подано, мой господин. – Джулиан издал тихий смешок и поднялся с дивана, доставая бокалы и разливая вино.

Лоуренс сел в мягкое кресло и постарался расслабиться, что выходило плохо. Он думал о том, что серый волк очень даже симпатичный. Его нельзя назвать красивым, но вот обаяния хоть отбавляй. А ведь обаяние зачастую цепляет гораздо сильнее, чем красота. Как сказала Франсуаза Саган: «Красота дает мужчине выигрыш в две недели». Но потом ведь шансы становятся равны.

И почему только омега так волнуется? Он чувствует себя еще хуже, чем перед первым разом. Тогда они были еще подростками, кровь закипала в жилах, и мозг вообще мало что понимал. Но сейчас он совершенно трезвый сидит в кресле в чужой квартире… Но ведь Лоуренс спал со многими мужчинами. Каждый раз, когда ему хотелось близости, он находил себе партнера и не испытывал при этом никаких проблем. А сейчас… А сейчас ему хочется сбежать из страны, чтобы Джулиан не смог его найти. Ничего хорошего эти ощущения явно не предвещают.

- О чем так серьезно задумался? – Альфа тем временем уже успел разлить напиток и сесть рядом на диван.

- Ни о чем. – Лоуренс потряс головой и сразу же выпил полбокала, как только фужер оказался в его пальцах.

- Хэй. Неужели наш умелый и самостоятельный омега так сильно волнуется?

- Ничего я не волнуюсь!

- Я так и понял.

Лори хотел сделать еще несколько глотков, но его руку перехватили крепкие пальцы. Джулиан мягко отобрал у него бокал, а пока омега смотрел на мужчину в недоумении, властные губы прижались к его губам. Первые несколько секунд альфа целовал почти невесомо, но затем резко ворвался в чужие губы языком. Лоуренс обрадовался, что ранее у него забрали бокал, потому что иначе посуда выпала бы из рук, выдав нахлынувшее волнение омеги.

Через минуту Лоуренс уже вовсю отвечал на поцелуй. Джулиан стянул с него майку и нежно ласкал подушечками твердеющие соски. Два хвоста: серый и каштановый, подрагивали в такт друг другу. В зале стало слишком неудобно, и мужчины, не отрываясь друг от друга и натыкаясь на стены и мебель, переместились в спальню.

Омега опомнился, когда уже лежал под альфой полностью обнаженным и с раздвинутыми ногами. Джулиан покрывает поцелуями рельефный пресс и ласкает пальцами уже возбужденную плоть партнера.

- Знаешь, ты весьма накачан для омеги.

- Я ведь омега, который не хочет связывать себя узами брака.

Альфа чувствительно прикусывает кожу на боку, а потом зализывает покрасневшее пятнышко языком. Губы переходят на головку члена, в то время как пальцы в смазке пристраиваются к заднему проходу омеги. Лоуренс тихо постанывает и уже хочет поддаться навстречу чужому рту и тут его осеняет – что это он должен быть сверху. Пусть он и не может стать альфой, но он должен сделать все возможное, как омега. Он должен сводить Джулиана с ума. Серый волк должен стонать под ним и просить еще. Он должен оставить этого нахала страдать.

И тут плотно сомкнутые губы скользят вниз по члену, вбирая его внутрь, и Лоуренс выгибается в спине. Омега понимает, что миссия провалена, так как ему совершенно не хочется отвлекать альфу от того, чем последний сейчас занят.

Джулиан ублажает плоть омеги, в то время как пальцы тщательно подготавливают проход. А потом он поднимается к губам Лоуренса и страстно его целует. Член альфы неторопливо входит на всю длину, и мужчины на мгновение замирают. А затем начинаются размашистые толчки и стук вспотевших тел друг о друга. Омега стонет в голос, забыв обо всем на свете. А Джулиан издает лишь тихие рыки и срывает резкие поцелуи с губ шатена.