Ненавистный брак

— Хорошо, как бы то ни было, а мы не на улице, как ты только что сказал. Переделав особняк Карелина в Петербурге, я не отчиталась перед ним, и теперь не стану. У меня достаточно денег после тех работ… Я пыталась вернуть их князю, но он не захотел меня слушать, так что вопреки попрекам Лизы деньги будут не фальшивыми…

— У Вас будет пенсия, которую Вам дадут за папá. С такими деньгами Вы и одна проживете, на жизнь Вам хватит с лихвой.

— Что ты хочешь этим сказать, Дмитрий?

— Я уезжаю, маман. Помните, я сказал Вам, что Карелин — опасный враг. Будет лучше, если вы не станете стоять на своем и выполните мою просьбу. Уезжайте в Петербург и живите благопристойно. А я, так или иначе, собираюсь устроить свое будущее… Не просите меня ни о чем. Вспомните, кто мы, и как живем.

* * *

Снег, снег, снег, куда ни бросишь взгляд — повсюду снег. Лиза вглядывалась вдаль усталыми, покрасневшими от слез, пролитых по покойному отцу, глазами, и видела вокруг лишь плотный ледяной саван, на который падали мелкие хлопья снега. Дождем из лебяжьего пуха сыпались с небес снежинки, делая земное покрывало все белее. В этом пушистом, густом снегу вязли быстрые ноги трех лошадей, тащивших легкие сани. И такой же чистый, белый снег саваном лежал на душе Лизы. В ушах девушки не умолкал оглушительный перезвон бубенцов.

— Зачем ты придерживаешь лошадей? — подал голос Карелин, поняв, что Николашка хочет остановиться.

— Да тут неподалече корчма есть, барин. Разве ты не остановишься передохнуть?

— Мы не устали. Погоняй лошадей до следующей станции. Я хочу добраться до имения завтра.

Карелин украдкой покосился на Лизу, словно ожидая протеста с ее стороны — слова или хотя бы легкого намека на незначительное пожелание — но Лиза продолжала молчать, и даже не повернулась, чтобы посмотреть на него. Ее золотистые волосы скрывала меховая шапка, а высокий воротник шубы доставал почти до губ. Укрытые тяжелой меховой накидкой, ноги молодых слегка соприкасались, и Александр чувствовал холод и равнодушие жены. Ее словно бы не было рядом — так далеко отсюда были ее глаза и мысли. Карелин отвел в сторону взгляд и резко отдал Николашке другой приказ. Он в ярости шарил рукой под накидкой, ища бутылку водки. Нащупав бутылку, Карелин достал ее и изрядно отхлебнул прямо из горла, но и тогда Лиза не повернулась и не удостоила его взглядом.

— Чудесное свадебное путешествие? — со злой усмешкой спросил Александр.

— Ты сам приказал ехать, и сам этого хотел! — спокойно ответила Лиза, не меняя положения.

— А ты послушна и весела, как под ярмом, как я погляжу.

Напрасно Александр ждал ответа. Ему страстно хотелось увидеть, как полыхнут яростным огнем бездонные и грустные глаза женщины, с которой он обвенчан. Ее абсолютное безразличие все быстрее разгоняло кровь. Они добрались до постоялого двора, где должны были ждать лошадей на смену. Молодожены вылезли из саней и вошли в дом.

В огромной печи жарко горели большие, как стволы, поленья. Лиза притулилась у печи, оставаясь все такой же отрешенной, молчаливой и далекой, какой была всю дорогу, сидя рядом с мужем в санях, которые тащила по ледяным, заснеженным полям тройка лошадей. Девушка с трудом выпила стакан чаю, чтобы согреться. Она видела, как муж стакан за стаканом хлещет водку, но не произнесла ни слова. Ее мысли были далеко отсюда: она вспоминала, как в последний раз бросила взгляд на свой родной дом и увидела понурое лицо брата и заплаканное лицо матери. В памяти осталось скорбное выражение на лицах безутешных, старых слуг, а потом — дорога, дорога, дорога, которой, казалось, не будет конца. Поезд, короткие остановки в каких-то городах, потом тройка, промерзший тракт, угрюмый муж под боком, и, наконец, последний этап свадебного путешествия.

— Тебе нужно хорошенько поесть, Лиза, — мрачно бросил Карелин, и девушка вздрогнула от неожиданности. — Вот уж не знал, что ты питаешься святым духом. Ты идеальная жена для бедняка. Тебе не стоило выходить за меня.

— Я всегда думала, что не стоило, — спокойно ответила Лиза, — но ты, судя по всему, думал иначе, и женился по своей воле.

Подошел Николашка, неся в руках поднос с кувшином кипяченого молока.

— Вот, барыня, попейте хотя бы это, — просящим голосом промолвил он, протягивая Лизе кувшин своими заскорузлыми мужицкими руками. — Нам ведь цельную ночь еще ехать до Карелинки, да и днем еще.

Лиза на секунду взглянула на добродушное лицо слуги и взяла кувшин. Александр, кипя от злости, раздраженно отошел от жены.

А чуть позднее снова снег, дорога, бубенцы, молчание и душевная боль, отражавшаяся лишь в глазах. После долгих часов пути молодожены, добрались, наконец, до родового гнезда Карелина — большого, нескладного, обветшалого дома. Хозяева покинули его двадцать лет назад, и эти годы полного запустения превратили старый дом почти в развалины, а поспешный приезд Карелина помешал хоть как-то подлатать его.

— А домишко-то хуже твоего прежнего, не так ли? — саркастически спросил Александр.

— Неважно, — ответила Лиза.

— Очень мудрый ответ. Раз тебе все равно, не будет повода для споров.