Ненавистный рыцарь на белом коне

Брэнот вошёл не один, с ним был Дарек. В руках у рыцаря была моя сумочка.

– Я не хотел скомпрометировать вашу честь, явившись к деве в покои, поэтому взял в свидетели Дарека.

Мне было всё равно, я смотрела на сумку. Хотя, после уничтожения мобильного телефона, там не осталось ничего ценного.

Сидела на кровати (проявить знак почтения, встав? Фи, и не подумаю!), Брэнот стал напротив, расставив ноги на ширину плеч и гордо вскинув голову. Всё же его «платье» было короче моего. По крайней мере из под него выглядывали чулки и кожаные туфли с удлинённым носом. Дарек стоял рядом с господином в более скромной позе и более скромной одежде. Малуша затаилась, отойдя ближе к окну.

– Прежде чем, я верну содержимое вашей сумы, объясните назначение некоторых ваших вещей, – произнёс рыцарь.

– Я помогу открыть, – потянулась было я к сумке, в страхе что он сломает замок или оторвёт бамбуковые ручки.

– Я уже справился, дама Фотиния.

Брэнот отстранил мою руку. Сумка была открыта. Я вспомнила, что сама расстегнула молнию, когда вынимала сотовый.

– Что это? – Он протянул мне пудреницу.

Пудреница была с зеркальцем. Как здесь относились к зеркалам? В замке ни одного зеркала. Лучше не рисковать.

– Это для рисования круглых предметов, – сказала я первое, что пришло в голову. – Я прикладываю камень к бумаге и обрисовываю контур.

Брэнот, казался, удовлетворился. Он вернул мне пудреницу и извлёк второй предмет.

– Это помада. Она придаёт губам привлекательность.

– Дама Фотиния ещё не замужем, – пояснил он Дареку, а потом обратился ко мне. – Такими вещами пользуются в Мабале, но здесь, в Базелоне принято считать, что лицо раскрашивают только ведьмы и блудницы.

– Там, откуда я родом, все женщины красят глаза и губы.

Брэнот понимающе кивнул и вынул розовый маркер.

– Тоже помада, – соврала я (ещё решит, что розовая краска добывается из крови невинных младенцев и уничтожит также, как мой несчастный телефон).

– Это?

В руках Брэнота возникла упаковка лейкопластырей.

– Средство от ссадин и порезов, – я прикоснулась к царапине на шее.

– Это?

Пластина ампицилина и пластина активированного угля – обязательные мои спутники в путешествиях.

– Лекарства против простуды и боли в желудке.

Дарек, бывший помощник травника, благоговейно взглянул на таблетки.

– Это? – он вытащил пачку чипсов.

– Еда, жаренный картофель со вкусом сыра.

Мой живот одобрительно булькнул. Перед тем как вернуть их мне, Брэнтон покрутил чипсы в руках.

– Это?

– Жевательный мармелад. Еда.

Лорд внимание осмотрел упаковку.

– Как их помещают внутрь?

– Склеивают упаковку.

– А это что?

Брэнот достал мою тушь для ресниц.

– Этим украшают глаза.

– Вам не нужно украшать глаза и губы тоже.

Я пожала плечами. Что он имел в виду? Что я и так хороша или что в их Базелоне так не принято?

– А это – речная ракушка?

– Морская, – уточнила я.

Эту большую лакированную ракушку я собиралась привезти домой как сувенир. А теперь она в руках у средневекового питекантропа.

– Из какого моря, дама Фотиния? – Решился подать голос Дарек.

– Должно быть из Изумрудного, – пришёл мне на выручку Брэнот. Я поняла, что в мою историю он слуг не посвящал.

Я кивнула.

– Это?

– Прокладки с крылышками.

На лице рыцаря и его слуги проступило удивление.

Я косо усмехнулась:

– Требуются в женские дни.

На лице Брэнота всё ещё непонимание. Дарек нагнулся к нему и что-то прошептал на ухо. Сэр рыцарь зарделся.

– А это, что за предмет?

Шариковая ручка.

– Моё перо.

– Дева – учёный, – пояснил Брэнот кастеляну, тот посмотрел на меня с недоверием, но подвергать сомнению слова господина не стал.

– Это?

Перцовый баллончик.

– Душистая вода для запаха.

Пусть остаётся в неведении, может и доведётся пырскнуть перцем в рожу его сиятельства.

– Это?

А вот это действительно духи.

– Тоже самое.

Брэнот принюхался. Лучше бы окропил себя предыдущим спрэйем из красно-золотого баллончика.

– Я чувствую запах свежей травы, душистых цветов и сдобных пшеничных булок.

О, да из него получился бы парфюмер, верхние нотки уловил почти безошибочно. Ещё из моей, вместительной, как мне начало казаться, сумочки были извлечены зубная щётка с пастой, чему я крайне обрадовалась, благо забыла выложить когда отправилась в злополучную пещеру (здесь, как узнала, обходились только тряпкой и золой), упаковка влажных салфеток и пара зубочисток, прихваченных из столовой. А вот последнюю вещь – блокнот, размером в половину формата А4, он отдавать не торопился.

– Полагаю, это ваш пергамент, дама Фотиния? Что за странные письмена здесь? Это вы написали?

Первые две странички были исписаны телефонными номерами и адресами гостиниц.

– Я подсчитывала количество фруктовых деревьев в моих садах.

Завираться, так завираться! Ну не объяснять же им что такое сотовый телефон. Ещё и на костёр отправят если не поймут.

При этих словах Дарек и Малуша взглянули на меня как-то уважительно, а Брэнот – с интересом.

– У вас, верно много плодоносных деревьев, – заметил сэр рыцарь.