Ненавижу игрушки

Но, словно в назидание, мы видим, как взлетает корабль и его тут же сбивает ракета, перечеркнув небосвод яркой звездой. “Ничего, мы что-нибудь придумаем! Я на Саленосе не останусь!”

Вокруг стычки, звон разбитых витрин, занимающиеся огнем дома… Люди кидаются на людей, с оружием или с голыми руками, не разбираясь или ориентируясь только на чужой язык.

Бах!

Среди пожарищ, черного дыма, в мешанине всех звуков бунта, раздаются одиночные хлопки пистолетных выстрелов.

Бах! Бах!

Сначала на них не обращают внимания, потом кто-то замирает, отвлекшись от грабежей или схватки с себе подобным, оборачивается…

Бах! Бах! Бах!

Я иду по центру проспекта и чувствую, как взгляды на меня устремлены уже со всех сторон. Не обращая внимания на сцепившихся акци и менсо, я добиваю валяющихся на асфальте эйнеров.

Бах! Бах!

Один шевелится. Бионик! Пытается ползти в игрушечной шкуре, но она мешает ему. Тогда он сбрасывает ее и, цокая по плитке тротуара металлическими ножками, ковыляет к темной подворотне. Ненадолго скрывается между домами – мы с Хэлгом настигаем его и я стреляю на шаг впереди твари, заставляя остановиться. Он поворачивается к нам.

Знакомый страх в темных глазах-камерах. Может, только я одна его и вижу, чувствую сердцем и разумом, для остальных это лишь бездушные объективы.

Бах!

Через час выходим к окраинам космопорта. Мы видели уже несколько кораблей, которые пытались взлететь, и двум это удалось. Хэлг предполагает, что это могли быть сами эйнеры, спасающиеся бегством. Так или иначе, нам пора убираться с планеты.

Ту часть космической гавани, где садятся и взлетают эйнерские корабли, узнать легко: там суета, оживление, сверкают проблесковые маячки на транспортных платформах. Нам же интереснее противоположная часть, до которой, к сожалению, еще не меньше километра. С первого взгляда она похожа на кладбище кораблей менсо и акци, но это не просто брошенные, уже ни на что не годные машины. Среди них тоже заметно движение: люди, как и мы с Хэлгом, пытаются воспользоваться ситуацией, покинуть мир, захваченный эйнерами, погружающийся в хаос междоусобиц.

– Нужен корабль класса С, – подсказывает пилот. Мне это ни о чем не говорит, я целиком полагаюсь на опыт Хэлга, – У этого класса реактор никогда не глушится, лишь переводится в дежурный режим.

Мы бежим вдоль границы взлетно-посадочной площадки, стараясь не снижать темп. На ходу я пытаюсь понять – где садился транспортник, на котором нас привезли? Но не вижу этого места или не могу распознать его. Потом вдруг понимаю, что тогда между нами и городом пролегала степь. Значит, живой товар они разгружали еще дальше, на отдельной площадке. Даже если бы мы набрались тогда наглости и ломанулись искать корабль, который можно угнать, добежать бы не успели, это слишком далеко. На бетонке нас моментально нашли бы и расстреляли с борта флайера.

– Туда! – командует Хэлг, показывая на ряд понурых машин с выцветшими на свету местного солнца корпусами.

Бежим, едва не сталкиваясь с другой группой людей: завидев оружие у нас в руках, они шарахаются в сторону – возможно, приняли нас за эйнерских прислужников.

– Стой здесь! – Хэлг подныривает под днище ближайшего корабля, нащупывает там какую-то ручку и через секунду распахивается люк.

Я собираюсь запрыгнуть внутрь, но он бесцеремонно отталкивает меня, буркнув “подожди”. Мне остается лишь в нетерпении поглаживать рукоять пистолета, оглядываться по сторонам и терзать себя мыслями – все ли я сделала правильно?

– Этот не подойдет, – Хэлг выпрыгивает из машины и бежит к следующей.

Уже не пытаюсь соваться внутрь корабля, послушно жду на улице. И вот, наконец, довольный пилот выглядывает наружу, кричит мне:

– Забирайся! Летим!

Стою на месте. Оглядываюсь на город, над которым поднимаются столбы черного дыма. Я причастна к тому, что там сейчас происходит и что произойдет через час, день, через неделю.

– Ну же, Вероника! Быстрее!

Делаю робкий шаг к кораблю и снова останавливаюсь. Шепчу одними губами:

– Я не могу… Не могу…

– Что?! Не сходи с ума! Через пять минут может быть поздно!

– Я не могу, – ору во весь голос, – Мне надо вернуться, закончить начатое!

– Что еще закончить? О чем ты говоришь?! Мы сделали все, что могли!

Мотаю головой.

– Нет. Не все. Я солгала Северскому, он не найдет альфа-бионика.

– Ты… Что?! О-ох, вот же дура! Ну же ты и…

Хэлг раздосадованно бьет кулаком по обшивке корабля.

– Прости. Я должна вернуться, – делаю шаг назад.

– Стой! Садись в корабль! Мы полетим к башне на нем!

Я сомневаюсь, но он уже тащит меня за шкирку, заставляя подняться на борт судна. Внутри тесная шлюзовая, коридор, по бокам которого жилые отсеки для экипажа, наконец – рубка с двумя креслами.

– Пристегнись! Немножко потрясет…