Ненавижу космос

Он открыл ещё одну голограмму и нажал на связь.

— Слушаю, — ответил Дин, почти сразу.

— Здравствуй, мне надо, что б ты приготовил операционную, медкапсулу, каталку к гаражу, обезболивающие.

— Сколько у меня времени?

Повернулась к Тагиру.

— Пятьдесят минут, — ответил он.

— Диагноз?

— Перелом ключицы и рёбер, возможное внутреннее кровотечение, селезёнка.

— Кто? — поинтересовался Дин.

— Я, — ответил адмирал.

— Во время взлёта из-за перегрузок и смены давления будет жуткая боль, — произнёс Дин побледнев.

— Я уже информирован, — ответил сквозь зубы.

— Всё будет готово. Жду. — и отключился.

Остались втроём. Я, Тагир и Чейз на связи.

— ГП381, вы следующие в очереди на взлёт, подъезжайте к взлётной полосе, — произнёс голос диспетчера.

— ГП381 понял, еду на взлётную полосу. — ответил адмирал.

Мы тронулись, меня с головой накрыла паника. Ведь сейчас надо будет управлять шаттлом, всё делать самой, как я справлюсь? Взгляд бегал по сотням показателей и лампочек. Страх услужливо подбрасывал воспоминания, как я летела одна в космосе, как было страшно.

— Рина, успокойся, — увидев моё состояние, произнёс Тагир, — ты будешь не одна, всё время с тобой будет Чейз, поверь он один из лучших пилотов во всём альянсе.

— Он то, может и лучший, но он там, а я здесь. — ответила предательски дрогнувшим голосом.

Легко ему говорить, будет себе в отключке, а мне разбираться со всеми этими лампочками. В отключке? Я же могу его отключить и не придётся испытывать боль.

Вот о чём надо думать, что б сразу до этого не додуматься, а?

— Тагир, я могу тебя отключить, тебе не придётся терпеть боль.

— Нет.

— Что нет? — не поняла..

— Если ты меня отключишь, тебе и взлетать самой придётся.

— Мне и так придётся, тебе будет не до этого, поверь. Будешь орать от боли, пока не отключишься, я тебе предлагаю гуманный способ.

— Чейз? — обратился к нему.

— Она взлетит, — ответил уверенно.

Ещё б мне быть в этом такой уверенной..

— ГП381 можете взлетать, — произнёс голос диспетчера.

— ГП381 понял, — подтвердил Тагир.

Он вырулил шаттл на взлётную полосу, остановился у стартовой линии.

— Смотри, нажмёшь сюда, этот рычаг до конца, руль вовремя подъёма на себя, — повторил ещё раз Тагир.

От одной мысли, что сейчас придётся самостоятельно взлетать, по телу пробегает нервная дрожь. Да, я автомобилем училась управлять три месяца. Три.

А тут шаттл, объяснили, и лети себе.

Вот как, после короткого объяснения, можно взять и полететь, да меня инфаркт при взлёте хватит.

Он включил двигатели на полную мощь, по шаттлу прошла дрожь, как и по моему телу вместе с ним. Сглотнула от страха.

— Рина, давай, — тихо промолвил Тагир.

— Посмотри на меня, — потребовала глазами полными слёз, — мне надо видеть твои зрачки.

Поморгала, чтоб смахнуть слёзы.

Он посмотрел на меня внимательно и положил свою ладонь на мою и сжал поддерживая.

Я сдавила его сонную артерию, как только его зрачки с узились, он отключился.

— Рина, вперёд, — скомандовал Чейз.

Надавила на рычаг, отпустила тормоз и..

Господи помоги!

Шаттл как мощный зверь кинулся вперёд, меня вжало в сидение, уши заложило.

— Скорость подьёма двести, — информировал Чейз, — как только достигнешь, говори, — произнёс спокойный голос Чейза.

Держу рычаг, вижу как за окном линий на взлётной полосе, сливаются в одну, на датчике стрелка приблежается к заданой скорости.

— Двести, — сообщила громко.

— Три, два, один, отрывайся, руль на себя.

Сосредоточено выполняю все действия, меня вжало в седение так, что все внутренности приклеились к позвоночнику. Этот мощный зверь поднялся в воздух с дикой силой. И разрерая воздух поднимается всё выше и выше. Мы взлетели!

Я лечу!

Кто бы мог предположить, что я буду управлять шаттлом.

— Хорошо, так держи, — спокойный голос Чейза придаёт уверенности, — когда подберёшься к двухсотстам тысячам, нажми зелёную кнопку слева от тебя.

Смотрю на панель управления, да нет, тут таких цифр.

— Чейз, — обращаюсь с напряжением в голосе, — где должны быть твои упомянутые цифры, ничего похожего не вижу.

— Справа вверху.

— Ясно, ещё далеко.

— Руль держи на себя, скорости не уменьшай.

Летим, кажется целую вечность. От напряжения вся вспотела.

— Двести тысяч, включаю зелёную кнопку, — информировала Чейза.

И вдруг двигатели перестали гудеть, стало как то тихо. Это нормально? Или мы падаем?

— Звук изменился, что делать? — кричу Чейзу с паникой в голосе.

Глаза от ужаса лезут на лоб.

— Успокойся, так и должно быть, вы летите на других двигателях.

Вздохнула с облегчением и стёрла пот со лба.

Я поседею, пока долетим.

Рядом пошевелился, Тагир, приходит в себя. Отрыл глаза и сморщился, схватился за грудь, по лицу промелькнула волна боли. Прерывисто вдохнул. Осмотрелся.

Чейз взглянул на него и продолжил.

— Осторожно втолкни руль, на половину, чтоб угол подъёма не был бы, таким крутым, рычаг на четверть на себя, полетите дольше, но Тагиру будет легче.

Делаю всё, как Чейз говорит.

Тагир тяжело дышит и держится за грудь.

— Держись, Тагир, немного осталось, — посмотрел на что-то у себя, — пятнадцать минут и будете на месте.

Эти пятнадцать минут растянулись в целую вечность.