Ненавижу любя (СИ)

- Систер, ты меня к Аське случаем не ревнуешь? – подколол Левицкий. – Если что, знай, ты у меня самая родная и любимая, я все равно тебя холю и лелею больше всех. Хоть ты и зараза редкостная. Так что, если надо, и за тебя морду набью.

- Глебчик, золотко, не беси меня, пожалуйста, - предупреждающе проговорила Василина. Брат продолжал вопросительно на нее коситься. – Хорошо, поговорю. Но в деталях тебе уж точно пересказывать не буду, обойдешься. Если реально что-то случилось, тогда и будем думать. Но, мне кажется, это бред.

- Бред, не бред, но что-то у меня предчувствия какие-то левые, - оправдался парень. – Сама знаешь, у меня бывает.

- Иногда я сомневаюсь, кто из нас девушка,- хмыкнула Василина. – это больше на женскую логику похоже.

Несмотря на насмешливые слова, ей тоже стало неспокойно. Интуиции брата Лина доверяла. Особенно с тех пор, как он позвонил в два часа ночи и срочно потребовал, чтобы она нашла отца. Родиона Константиновича дома не было, и лишь утром Василина узнала, что родителя ранили во время расследования. К счастью, тогда все обошлось. Но предчувствия Глеба она с тех пор не игнорировала. Мало ли что?

Глава 12 (часть первая)

На набережную они приехали последними. Только подошли к месту встречи, как к Левицкому на шею бросилась высокая кареглазая брюнетка – Олеся. Василине девушка лишь кивнула мимоходом – их нелюбовь была взаимной. Лесе не очень-то нравилось, что парень столько времени проводил с сестрой, а Лина считала, что брат заслуживает лучшего. Показательно было и то, что на небольшой вечеринке, устроенной на даче, Леси не было. И что-то подсказывало, что пассия Глеба даже не подозревала об устроенном веселье.

- Пройдемся? – предложил Матвей, который, в отличие от большинства, так и стоял возле девушки. Та лишь кивнула. Они пошли вдоль резных перил, подошли к лестнице, ведущей на пляж. Гомонящая толпа устремилась за ними. Ступив на песок, Лина сбросила босоножки и блаженно зажмурилась, ощущая ступнями солнечное тепло. Ноги мгновенно утонули в песке почти по щиколотку. Подхватив за ремешки летние туфельки, девушка подошла к воде. Матвей тоже разулся и последовал ней.

- Сто лет уже здесь не был, - тихо проговорил он.

- А ты бы приезжал почаще, - рассмеялась девушка. - Может, хоть узнавать тебя станем. А то тебя два года не было, фотки даже не присылал. Совсем забыл нас, зараза.

- Тебя забудешь, - хмыкнул Матвей. – До сих пор помню, как ты мне в десять лет в кошмарах снилась.

- Рокотов, я надеюсь, ты сейчас фигурально выражаешься? – грозно прищурилась Лина.

- Какое фигурально? Ты себя-то помнишь в шесть лет? Ты же на всех нас ужас наводила. С виду просто ангелочек, дунь – и расплачется. Вот и носились с тобой, как с принцессой. Тебя даже дядя Даня так называл – наша маленькая принцесса, помнишь? – тепло улыбнулся он.

- Он и сейчас так зовет, - призналась Василина. – Данил просто дочку хотел, похожую на Лилю. А родилось это чудовище, - покосилась она на бесящегося Глеба. – Причем по характеру он – вылитый мой папа, сам знаешь.

- О да! А ты прямо какая-то дикая смесь тети Лили и дяди Роди. Ты слишком много слушала про проделки Родиона, и во всем старалась ему подражать, помнишь? Никогда не забуду, как в нашу с Яром комнату пробралось завывающее привидение в простыне в цветочек, которое требовало наши души, но в качестве отступных согласилось на конфеты и мороженое, - хохоча, вспоминал Матвей.

- Не помню я такого! – возмутилась Лина, пытаясь скрыть улыбку. – Признайся, ты все врешь!

- Еще бы ты помнила! Тебе лет шесть было! После этого-то ты и стала сниться мне в кошмарах. Я даже позаикался денек. Знаешь, что еще более смешное во всем этом?

- Ммм?

- Тетя Алла и теть Лиля тебя ругали, а вот дядя Родя стоял с гордым видом, будто ты премию нобелевскую получала. Пока на него Алла не прикрикнула. Но как только страсти улеглись, взял тебя на руки и понес кормить шоколадом. А мы сидели в своих комнатах и завидовали, – признался Рокотов. Этот эпизод своего детства он почему-то запомнил отчетливо, как и многое из того, что связано с неугомонной девчонкой, которая сейчас сидела с ним на песке и машинально отбрасывала с лица вьющуюся каштановую прядь, сверкая огромными голубыми глазами. Да уж, незаметно для него девчушка выросла в удивительную девушку.

А Лина вообще ни о чем особо не думала. Ей просто было комфортно сидеть с человеком, которого она знала всю жизнь. Который притаскивал ей конфеты, когда была наказана, и утешал, когда падала и набивала себе синяки. В детстве, когда играли, и родители выдавали что-то в духе «Вот вырастут детишки, поженятся, и мы породнимся», Василина удивлялась: разве они не одна семья? Теперь, годы спустя, ничего не менялось. Несмотря на время и расстояние, они не отдалялись друг от друга. Свои люди. Больше, чем родные.