Ненавижу, потому что люблю

— Нет, — отрезал мой умный брат, — ты не понимаешь. Он — твое испытание, и, если ты уедешь в другую академию, ты просто отсрочишь время, но не само испытание. Так что, давай, сделай этого сноба, как ты умеешь.

Хорошая, конечно, мотивация, но не подействовало. Где-то в глубине души меня жег страх перед этим парнем, где-то там в глубине сознания я может быть и согласилась, что командором должен быть он, нет, не он, мужчина, но вера в меня отца, а, главное, гордость не давали покоя. Я должна попробовать, каким бы нелепым не было это желание.

Глава 12

Огромное, огромное спасибо Laki Tall за награду, комментарии, искренность. В нашем мире искренность большая редкость. Это очень дорого, ценю и благодарю! Продолжаем…

— Тим, ты куда? — остановил я брата перед входной дверью.

— К Вере, — оглянулся Тим, — я переживал за вас, когда вы пропали, все думали, что…ну…что вас забрали высшие. Две такие силы, и это впервые за несколько веков. Не знаю, что я такого сделал в прошлой жизни, что судьба обручила меня с одной из сильнейших.

«Тебя обручила, меня поженила», — подумалось мне, глядя в счастливые глаза Тима. Интересно, что ужасного в прошлой жизни совершил я, раз мне выпало такое испытание. Так и не решился сказать ему правду. Потом… как-нибудь. И вообще, почему я один должен мучиться, пусть вон невеста его ему объясняет, как все было. Скорее бы в академию и забыть все как страшный сон.

Чувство вины мучило меня все больше, и, пожалуй, именно сейчас, глядя в счастливые глаза брата, я осознал, что как раньше не будет никогда. Та связь, та дружба, та вера друг в друга таяла на глазах. И во всем виновата эта чертова девчонка! Ненавижу ее!

— Слушай, Тим, может ну ее, твою невесту, пойдем погуляем, как раньше. — цеплялся я за уходящее, — со своей Верой ты еще наговоришься, а ко мне можно будет приходить только по расписанию. Потом девчонка устала после испытаний, пусть отдохнет. Не думаю, что это хорошая идея.

Видимо что-то такое было в моем голосе, Тимур обернулся и внимательно посмотрел на меня, словно пытаясь понять, что происходит во мне, в моей душе. Брат всегда остро чувствовал мое настроение и всегда знал, когда мне нужна его поддержка.

— Конечно, Мир. Куда пойдем? Может в клуб или погоняем?

Я знал, что Тим терпеть не может клубы с большим количеством народа и громкой музыкой, впрочем, и гонками он не очень увлекался, считая, бредом так рисковать своей жизнью. Поэтому и предложил:

— Пойдем к нашим, на площадь. Думается мне, что это последние дни, когда школьные друзья еще являются друзьями. Сам знаешь, кто куда, потом дела, заботы, и вот ты уже не помнишь, как звали твоего соседа за партой.

— Точно соседа? — рассмеялся Тим, — или ты хочешь посмотреть на свою Хлою.

Тим корректно пытался определить, что происходит со мной. Вот только даже его проницательный мозг никогда в жизни не додумался бы до того, что произошло на самом деле.

— Хлоя — прошлое, — я даже не улыбнулся, красивая кукла, но испорченная.

И тут я не лукавил ни на грам. Детскую любовь как в унитазе смыло, когда я увидел подругу, стонущую под другим. Была любовь, миг — и нет. А может и не любовь это вовсе. Короче, сердце при упоминании имени Хлои не дрожало, воспоминания болью не отзывались в чреслах, одно равнодушие и пустота, будто и не было всех этих лет. Это и попытался объяснить своему брату, который с сомнение покачал головой. А мне больше тратить время и силы на разубеждение тупо не хотелось.

Посидели с Тимом в кругу друзей, попили пивка, поржали над девчонками, как раньше. Потом подошли девочки. Кто-то маякнул им, что мы здесь. Я поймал на себе влюбленный взгляд Хлои, когда-то мне это даже нравилось. Когда-то…не сейчас. Сейчас даже не льстило. Никто не понимал, какая кошка пробежала между нами, а не любитель открывать душу все, кого знаю.

Хлоя стояла молча, чуть в отдалении от всех девчат, который с веселым щебетом расцеловывали друзей, искренне говоря, как соскучились. А блондинка словно ожидала, что я подойду, как раньше и уведу ее в тень деревьев. Светлые волосы были распущены, майка облегала тонкое тело, низкие джинсы открывали идеальный животик с пупком, в котором поблескивала сережка. Когда-то я настоял, чтобы она проколола пупок. Мне тогда казалось, что это круто, сексуально и необычно.

— Чего ты сидишь, — пихнул меня Тим, — иди поговори с ней. Ведь видишь же ждет.

Я пожал плечами. Сваха нашелся. Наговорился я уже, да и смысла не вижу. Еще раз послать в грубой форме — это только себе настроение испортить.

— Мы уже давно обо всем договорились, и…я не свободен теперь, — как это вырвалось у меня, ума не приложу. Ни на секунду об этом не забываю, мозг лихорадочно ищет выход, а чертова татуировка жжется так, что готов кожу снять вместе с ней. Не согласен, не принимаю, не готов!