— Открой! — свой приказ Игорь продублировал, громко постучав в дверь.
— Нет! — наотрез отказалась я и включила воду.
«Как стыдно. Чёрт меня тянул за язык. Он теперь от меня не отстанет. Сама же дала ему в руки ещё один повод для насмешек», — корила я себя, сидя на полу.
— Ладно, я подожду, не просидишь же ты в ванной до утра, — заявил Игорь и ещё раз хохотнул.
Проверив, надёжный ли замок, я разделась и встала под горячую воду. Выдавив из тюбика оставшуюся часть шампуня после Игоря, я намылила голову и наслаждалась хоть какой-то отсрочкой от колкостей Титова.
Мигнул свет, затем ещё раз, а потом потух, и наступила кромешная тьма.
— Титов! Включи немедленно мне свет! — закричала я.
— Вика, это не я, — отозвался Игорь. Во всём здании нет света, наверное, из-за погоды.
— Ну, если ты мне врёшь, — бубнила я, смывая остатки шампуня, — всю душу из тебя вытрясу.
Вытираясь, я слышала недовольные голоса и топот. По всей видимости, Игорь сказал правду. Оделась и выглядываю. В комнате хоть глаз выколи и тишина. Вышла. Где Титов?
— Попалась! — раздался голос Игоря со спины и я, не успев среагировать, оказалась у него на руках. — Продолжим! — оповестил мужчина и, бесцеремонно кинув меня на кровать, навалился сверху. — Признаешься сама или предпочитаешь допрос с пристрастием?!
— Игорь, ты сдурел, отпусти! — верещала я, одновременно пыхтя и брыкаясь.
— Ага, девушка выбрала второй вариант. Ну что ж, я не против, — наклонившись к моему уху, с придыханием прошептал Титов и прикусил мочку. — Ты вся дрожишь, — изрёк он, почти касаясь моих губ своими. — Маленькая развратница.
— На мне валяется здоровенная туша. Мне тяжело! — выдала я придуманное оправдание и отвернулась.
Игорь рукой вернул мою голову обратно.
— А сердце твоё колотится тоже из-за тяжести? — с иронией спросил Игорь, и его наглые губы накрыли мои жестким и страстным поцелуем. Игорь на грани грубости терзал мой рот, а его сильные руки до боли сжимали меня в объятиях. Задыхаясь от напора, я отпихивала Титова и вырывалась, но мужчина как будто не замечал и, как обезумивший, только усиливал натиск. В какой-то момент мне показалось, что он просто раздавит меня, и я, схватив его за волосы, сильно дернула. Боль отрезвила Титова, и в ту же секунду я получила свободу.
Титов, как ужаленный подскочил с постели и, обхватив голову руками, растерянно повторял «Прости, прости, прости».
— Игорь, ты маньяк, — зашипела я на него и, проводя пальцем по ноющим и опухшим губам, подумала: «Нет, так не целуют, так наказывают».
Титов занял стул и, опустив голову, молча сидел. Я расстелила пастель и, выделив Игорю два одеял и подушку, кинула их на пол.
— Ты спишь здесь! — заявила я, тыча пальцем в угол.
— На полу холодно, — не жаловался, а рассуждал вслух Игорь.
Я подошла к батарее и коснулась её, она была чуть теплей моей ладони. Видимо, в гостинице отопление от электричества работает, скоро ещё прохладней станет.
— Ну ничего, тебе полезно охладиться, — заявила я и забралась на кровать.
Нам обоим не спалось. Титов ворочался и тяжело вздыхал, а через некоторое время ещё и зубами начал клацать.
По замёрзшему кончику носа я понимала, комната остывает катастрофически быстро, и к утру тут будет, как на Северном полюсе. А на полу, наверняка, уже так и есть.
— Игорь, иди на кровать, — сжалилась я.
Титов молниеносно перетащил вещи и улёгся рядом.
Телефон Игоря опять заиграл, но мужчина лежал не шелохнувшись. Наконец мне надоело и я, выскользнув из-под одеяла, принесла Титову мобильный.
— Ответь, а то твоё солнышко уже иззвонилось. Переживает.
Игорь фыркнул, но телефон взял.
— Как определился номер?
— Что? — не поняла я вопрос.
— Прочитай, что написано на экране, — потребовал Титов.
— Женя Солнце.
— Вика, Женя — это мой знакомый, я у него свои машины постоянно обслуживаю. А Солнце — это его фамилия, — с лукавым видом пояснил мужчина и ждет мою реакцию.
Несмотря на недавнюю выходку Титова, почему-то на душе полегчало, и я еле сдержалась, чтобы не улыбнуться.
— Почему трубку не берешь? — как можно строже спросила я.
— Есть причина, но тебе о ней знать совсем не обязательно.
— А ты чего такой довольный? Всё! Отпустило! Больше не переживаешь?
— Нет, — от его наглости у меня отвисла челюсть. — Что переживать, если ты больше не злишься.
— А кто тебе сказал, что я не злюсь, да я в бешенстве.
— Глаза твои сказали. Они, кстати, намного тебя откровенней и честней. Видела бы ты себя, когда я вернулся с ужином. У тебя был вид выброшенного котёнка под дождём.
— Титов, немели чушь!
— Это не чушь, и ты об этом прекрасно знаешь. И три года назад я видел искренний к себе интерес, но ты поторопилась и уже…
— Хватит! — закричала я. — Я в сто первый раз тебе говорю, я не спала с твоим отцом!
— Спала!
— Если ты сейчас не замолчишь, отправишься обратно на пол, — пригрозила я.
Игорь, сверкнув глазами, демонстративно укрылся одеялом и перевернулся на другой бок.
Сквозь сон чувствую, как какая-то назойливая мушка щекочет моё лицо, проворно перебирая лапками. Помотала головой, а она опять за своё — гадина летучая.
Зима!
Какие мухи?