Ненавижу, потому что люблю

Если до этого вопроса я была абсолютно спокойна, то после него у меня возникло неприятное чувство надвигающейся беды. Что же он хочет мне такого сообщить, что, можно сказать, выгоняет родного племянника.

— Дядя Саша, — по-родственному начал Игорь, — ты не в курсе, поэтому объясняю — мы с Викторией теперь вместе и собираемся пожениться. Так что всё, что касается Вики, касается и меня.

Лавров, игнорируя Титова, выжидающе смотрит на меня.

— Игорь останется, — ответила я, и он начал.

— Виктория, когда Павел в последний раз попал в больницу, он знал, что его время подходит к концу и очень переживал за ваше будущее, — начало мне крайне не понравилось. — Он завещал всё сыну, но и вас не хотел оставить без средств, поэтому он поручил мне открыть на ваше имя счет и положить на него весьма крупную сумму. — Лавров открыл ящик стола и достал оттуда целую кипу документов. Он аккуратно отделил примерно третью часть и положил её передо мной. — Всё необходимое, чтобы вы могли пользоваться средствами — здесь, а это сумма, — сверху лег смятый вдвое листок.

— Посмотри! — предложил Игорь и увидев, что я не решаюсь, сам развернул его. — Ого! — Игорь свистнул. — Не мало! Поздравляю, — Титов чмокнул меня в щёку и взял за руку. — Это всё? — обратился он уже к родственнику и, не дождавшись ответа, встал. — Тогда мы пошли.

— Нет не всё, — спокойным голосом ответил Лавров и, отделив ещё часть бумаг, снова положил их передо мной. — Ещё, Виктория, Павел распорядился, чтобы я купил вам квартиру, — каждое его слово приводило меня в ужас, сколько щедрости в мою сторону от своего отца вытерпит Игорь? И какой лимит должен превысить Павел Леонидович, чтобы Игорь взорвался?

— Отличная квартира, — пока я сидела ни жива ни мертва, Игорь изучал документы. — Будем там останавливаться, если допоздна на работе засидимся, — Игорь наклонился ко мне и шепнул. — Вика, всё хорошо, — успокаивал он меня, видимо, страх у меня на лице написан.

Александр Сергеевич положил последнюю часть бумаг. Он постукивал пальцами по столу и напряжённо смотрел то на меня, то на Игоря.

Он медлил и не решался начать. Я в шоке! Что там ещё?

— Да хватит этих театральных пауз! — возмутился Игорь.

— Виктория, теперь вам принадлежит… — мужчина вздохнул, — …пять процентов акций компании…

«Только не это!!!» — кричит голос в моей голове. Обернулась на Игоря. Он, прищурившись с задумчивым видом, слушает родственника.

— Я хочу от всего отказаться в пользу Игоря! — соскочив со стула, выкрикнула я.

Александр Сергеевич устало потёр лоб, а Игорь вопросительно уставился на меня.

— Мне ничего не нужно, а Игорь его сын, — пояснила я свою реакцию.

— Виктория, Павел предполагал подобный поворот, поэтому и не включил вас в завещание. Ничего изменить нельзя, всё записано на ваше имя. Квартира и деньги уже давно ваши, а акции для вас приобрел вчера, поэтому, собственно, я медлил и не ставил вас в известность.

— Да как такое вообще возможно…

— Выполняя волю брата… мне пришлось… — Лавров снял очки и положив их на стол, чуть откатился на кресле назад. — Вы были расстроены, как, впрочем, и все мы, но я обещал Павлу, что выполню его указания. Конечно, меня это не красит, но я воспользовался вашим состоянием. Вместе с другими документами, которые вы подписывали и как свидетель, и как доверенное лицо по медицинским вопросам Павла, я подложил доверенность, по которой и приобрёл и оформил на вас всё, что вам теперь принадлежит.

В голове замелькали картинки. Павел Леонидович на больничной койке, я сижу рядом и держу его за руку. Люди в палате перебирают бумаги, над моим ухом нудное бормотание какого-то человека, (наверное, это и был нотариус). Он говорит что-то неважное и несущественное, в ответ я машинально киваю ему, он даёт мне ручку, я подписываю.

— Осознанно согласия я не давала и хочу всё переписать на Игоря…. Настаиваю, — твердо добавила я.

— Вика, не дури, — Титов подключился к разговору. — Садись, и всё спокойно обсудим, — он легонько потянул меня за руку, и я опустилась обратно на стул. — Какой смысл перекладывать из твоего кармана в мой, если он вскоре станет общим, — Игорь говорил тихо и ровно, и я немного успокоилась. — Если ты переживаешь, что ущемила мои права, то напрасно. Отец написал завещание сто лет назад и не поменял его. Я получил всё, на что рассчитывал. А как он распорядился своими свободными средствами — его личное дело, и я одобряю его решение — поддержать тебя финансово.

Настала моя очередь удивляться, и я вопросительно приподняла бровь.

— Сейчас одобряю, — уточнил Титов и резко улыбнулся. — Это что получается: у меня сорок семь процентов, плюс пять процентов у Виктории — итого пятьдесят два, — глаза у Игоря загорелись, а настроение заметно поднялось. — Теперь собрание акционеров станет чистой формальностью, и решения буду принимать только я один, не оглядывая на этих… — Игорь осекся и с извинением посмотрел на Лаврова.