Ненавижу тебя, сводный брат! (СИ)

Впрочем, плевать, к боли я отношусь спокойно. Она мой вечный спутник. Я с детства занимался разными видами единоборств, много дрался в школе. Был сложным подростком, кипели гормоны. От отца получал регулярно, Фарид Эстемиров сторонник жесткого воспитания.

Отец и правда злится, увидев мою рожу вскипает.

— Снова дрался? Когда это прекратится, Арслан? Тебе пора вливаться в семейный бизнес, а ты дурью маешься! Неужели не понимаешь, что мне нужна твоя помощь! Что ты, что сын моего лучшего друга, Ахмада. Вот просто из одного теста сделаны. Хотя Берслан после болезни отца вроде за ум взялся. В родной дом вернулся. Может и тебе пора повзрослеть?

— Ты хочешь, чтобы я в дом вернулся? Из которого все уехали? Мать, сестра. Что мне там делать?

Итак, про Ульяну ни слова. Неужели промолчала?

Если девчонка таким образом что-то доказать мне хочет — бесполезно. Я все равно не куплюсь. Она — копия Нелли, только более смекалистая и хитрая.

— Нет, я не хочу, чтобы ты вернулся, — мрачно отвечает Фарид. — Когда женишься — возможно. Но пока ты меняешь своих телок как перчатки, не хочу, чтобы ты снова ко мне в особняк их таскал. Я хочу тебе сообщить, что раз твоя мать теперь в Швейцарии, то я попросил Нелли переехать ко мне. Одному в доме в моем возрасте слишком одиноко.

— Что? Ты в своем уме? — вскакиваю с кресла.

— Арслан, придержи язык. Я все-таки твой отец.

— Я не позволю ей жить в этом доме. Где мы с Саидой выросли.

— Это не тебе решать.

— Мама все еще жива. Ты вообще хоть немного о ней думаешь?

Меня душит ярость. Не понимаю, как он может быть таким бездушным! Если мама узнает, это будет сильнейший удар!

— Замолчи и слушай. Я все решил. Твоей матери я желаю только счастья и здоровья. Сейчас она борется за себя, и я надеюсь, сможет победить. Я же, как ненормальный пашу день и ночь, чтобы у нее были на это средства. Понимаешь? Лечение в Швейцарии — дело недешевое.

Мне нечего возразить. Это завуалированная угроза, что отец может остановить финансовую помощь для матери. Сейчас это главное, в чем она нуждается. Без этого у нее ни единого шанса.

— Ты же, в свою очередь, будешь вежлив с Нелли. Лучше в доме не появляйся. Ульяна будет жить там тоже. Нелли плохо переносит беременность, ей нужна помощь и поддержка. Дочь согласилась быть рядом, несмотря на то, что ты все сделал, чтобы отдалить ее. Она и так едва общалась с матерью. Из-за тебя.

— Серьезно? Такая чувствительная?

— Я не хочу вспоминать ту историю с квартирой, Арслан. Больше не трогай девочку. Держись подальше.

***

Итак, Ульяна ничего не рассказала ни Нелли, ни моему отцу. Впечатлила ли меня эта стойкость? Нисколько. Это очередная поза, только и всего.

От отца еду домой, по дороге тот самый ресторан. Паркую машину, еще не понимая, что намереваюсь сделать.

Влад, хозяин ресторана, встречает меня с удивлением и радостью одновременно.

— Ого, тебе, похоже, очень понравилось мое новое детище, Арс. Рад тебя видеть. Жаль, не смогу составить компанию. Сейчас скажу, чтобы тебя обслужили как вип клиента.

Влад уезжает, я сижу, жду, когда принесут заказ, разглядываю официанток. Ульяны среди них нет.

Когда ко мне подходит мой официант, прошу позвать управляющую.

— Здравствуйте, меня зовут Наталья Петровна, вы просили позвать меня. У вас какие-то замечания? Я сделаю все возможное…

— Я хотел спросить у вас об одной официантке, она в прошлый раз обслуживала наш столик.

— О, вы про тот неприятный инцидент, — по лицу женщины пробегает тень. Еще раз приношу извинения за ее поведение. Разумеется, мы сразу ее уволили.

— Уволили? Не слишком ли сурово?

— Она принесла огромный ущерб, там одно только вино на десятки тысяч рублей… Ужасная неловкость! Просто возмутительная! Хорошо, что у нее в этом месяце должна была выйти приличная зарплата, было чем отдать. Ульяна работала без выходных, даже тридцать первого. Вот, сама себя наказала. Пришлось удержать всю зарплату, пятьдесят тысяч и еще осталась должна двадцать. На днях должна внести. Персонал, если честно, это всегда головная боль, очень мало по-настоящему способных к этой работе, всегда приходится разруливать какие-то моменты, заглаживать перед гостями, — разоряется передо мной управляющая.

— Я все понял, вы можете идти.

**

После ужина захожу в кабинет Натальи Петровны.

— Что-то еще? Вам не понравился обед? — спрашивает взволнованно.

— С обедом все отлично, — кладу перед ней на стол пачку купюр. Наталья Петровна смотрит на меня недоуменно.

— Здесь вся сумма, которую вам должна Ульяна. Я прошу вас не удерживать с нее зарплату. Инцидент произошел не по ее вине. Это было бы несправедливо.

— Ну что вы что такое говорите, она все это разбила! Зачем вам это? Я не могу брать у вас…

— Давайте не будем это обсуждать дальше. Сделайте, как я сказал. Или мне решить это с кем-то другим?

— Нет, ну что вы. Я за это отвечаю… Хорошо, раз вы настаиваете, я так и сделаю. Спасибо вам. Вы такой щедрый.