Ненавижу Волкова! (СИ)

— Волков Максим и Ковалева Вероника! — громко объявила работница ЗАГСа. — Проходите в зал торжественной регистрации!

Вот и наш черед. Макс тут же материализовался рядом, подхватил меня под локоток. Глаза его горели предвкушением и восторгом. Ну прямо мальчишка, ей-богу! Так и хотелось потрепать по волосам.

Мы вошли в светлое помещение, щурясь от вспышек камер. Остановились на специальном возвышении, лицом к немногочисленным гостям. Сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди. Неужели это происходит? Неужели моя мечта сбывается?

— Согласны ли вы, Волков Максим Игоревич, взять в законные жены Ковалеву Веронику Михайловну? — торжественно вопросила тётенька в строгом костюме.

— Да! — выдохнул Макс, сжимая мою ладонь. Голос его подрагивал от волнения. — Да, согласен!

Я едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Смаргивала слезы, кусала губы. Ну же, соберись! Сейчас твоя очередь!

— А вы, Ковалева Вероника Михайловна? Готовы ли вы назвать Волкова Максима Игоревича своим мужем?

— Да, — прошептала еле слышно. Откашлялась и повторила громче: — Да, готова!

По залу прокатился одобрительный гул. Макс расплылся в ослепительной улыбке, сверкая белоснежными зубами. Притянул меня к себе, чмокнул куда-то в висок.

— Объявляю вас мужем и женой! Можете обменяться кольцами! — торжественно изрекла женщина.

Макс первым потянулся к подушечке. Взял тонкий ободок и бережно надел мне на палец. Поднес к губам, поцеловал костяшки. Я ответила тем же, любуясь игрой света на гладком металле. Вот и все. Теперь я — Волкова Вероника Михайловна. Его жена, его половинка.

Нас засыпали лепестками роз и рисом. Полилось шампанское, хоть мне и нельзя было. Фотографы защелкали вспышками, стремясь запечатлеть каждое мгновение. Но я ничего не замечала. Смотрела в глаза своего теперь уже мужа. В эти синие омуты, манящие в свои глубины.

А впереди ждала целая жизнь. Долгая и счастливая, я точно это знала. Потому что у меня есть он. Мой Макс. Мой добытчик и защитник.

Универсальное лекарство от всех бед. Главный мужчина моей судьбы.

51. Макс

Я не могу поверить, что это случилось. Что самая прекрасная девушка на свете теперь моя законная жена. Вероника Волкова — боже, как сладко звучит! Хочется повторять снова и снова, смаковать каждый слог.

Мы стоим на пороге нашего дома, и я бережно переношу любимую через порог. Ника смеется, обвивает руками шею, прижимается всем телом. От ее близости кружится голова, захлестывает щемящей нежностью.

— Добро пожаловать домой, жена, — шепчу ей на ухо, не скрывая улыбки. Легонько кусаю мочку, вдыхаю тонкий аромат духов. — Как насчет того, чтобы начать медовый месяц прямо сейчас?

Ника мурлычет что-то невнятное, трется носом о мою щеку.

— Ммм, звучит заманчиво. Только давай без излишеств, хорошо? Помни про ребенка.

Киваю, сгружая драгоценную ношу на диван в гостиной. Конечно, я буду осторожен. Ни за что не допущу, чтобы с ней или малышом что-то случилось. Они теперь моя главная ценность, мое сокровище.

Сажусь рядом, притягиваю жену в объятия. Ника устраивается на коленях, по-хозяйски закидывает руки мне на плечи. В зеленых глазах пляшут лукавые искорки, на губах — ласковая улыбка.

— Ну, и куда отправимся, муженек? Париж, Рим, Мальдивы? — поддразнивает игриво, покусывая мочку уха. — Я готова на любые безумства!

Со стоном запрокидываю голову, прикрываю глаза. Как же она невыносимо прекрасна! Ведьма, не иначе. Опутала своими чарами, заставила потерять голову.

— Никуда мы не поедем, — выдыхаю хрипло, с трудом сглатывая вязкую слюну. Веду ладонями по хрупкой спине, зарываюсь пальцами в шелковистые пряди. — Лучше медового месяца, чем дома, и не придумаешь. Только ты, я и наша кровать. Что скажешь?

Ника смеется, ласково проводит по моей щеке. В прикосновении столько любви и желания, что мурашки бегут по телу.

— Скажу, что обожаю тебя. И согласна на домашний медовый месяц. Куда угодно, лишь бы рядом.

Подхватываю ее на руки, несу в спальню. Ника покорно обмякает, позволяя себя нести. Утыкается носом в шею, лижет и прикусывает кожу. Вот же егоза!

Укладываю бесценный груз на широкую постель. Ника раскидывается морской звездой, взмахивает ресницами. Тонкое кружево белья просвечивает сквозь ткань платья, дразня и искушая.

— Ты невероятная, — шепчу, нависая сверху. Обвожу контур припухших губ, скольжу пальцами по лебединой шее. — Господи, за что мне такой подарок? Чем я заслужил?

Ника смущенно улыбается, тянется за поцелуем. Обхватывает руками и ногами, притискивает к себе. Приподнимает бедра навстречу, трется всем телом. Сводит с ума!

— Люблю тебя, — выдыхает в губы, прикусывая нежно. — Так сильно, что кажется, сердце разорвется. Ты мой воздух, Макс. Моя вселенная.

От ее слов хочется взлететь. Захлебнуться нежностью, упасть в омут с головой. Эта девочка — мой личный сорт героина. Без нее и жизнь не мила.

— Ника, девочка моя, — шепчу жарко, покрывая поцелуями шею и грудь. Спускаюсь ниже, обвожу языком впадинку пупка. — Ты — мое все. Мое солнце, мой смысл. Половинка моей души.