Неназванная сказка

— Да… вот так бывало выйдешь в солнечный день из избы задерёшь голову вверх, а они летают, говорят о чём то между собой, на каком-то только им известном языке и стоишь ты с поднятой головой, и смотришь, и как дурак улыбаешься… А помнишь, как они плакали… начинали в великий четверг и по самую ночь Воскресения… Тихо так, неслышно, они ведь и говорить переставали и летали тихохонько, только слёзы из глаз… так им от страданий Христа больно становилось, вот выйдешь из храма, а тебе капля на нос упадёт, и ты её скорей слизывать, пока на землю не упала, а взрослые тебе: «Эх балда ты балда, ведь они так землю от грехов наших очищают, а тебе лишь бы сожрать». А слёзы у них сладкие были, да не такие, как варенье, а такие освежающие что ли. Слижешь ты с носа слезу драконью, и не пить тебе не хочется, ни есть, а если живот у тебя болел, то всё, больше и не болит вовсе. Хорошие у них слёзы были…

— А я вот другие слёзы помню… уже после революции, когда начали драконов отлавливать, да убивать, а их ведь не больно-то и убьёшь… и вот в них всё стреляли сначала, загоняли значит, упадёт дракон на землю от усталости, а его копьями железными бьют, пули то драконов только ранили, убивать не убивали, да и палки эти проклятые тоже не убивали сразу-то, и вот он связаный… рвётся, птичка, на волю, а его к земле и то с одной стороны проткнут, то с другой, страшно… А однажды видела, как на глазах у мамки драконьицы деток её били, их то хоть легче, несколько пуль пустят, и он уже мёртв, не тыкали в них… а драконьица как взревела страшным голосом, никогда я не слышала, чтобы драконы так ревели, и хоть сама вся в ранах была, а верёвки, как нити порвала, кинулась на мучителей, и кого драть, кого жечь… я и подумать не могла никогда, что драконы могут быть так жестоки… она за своих детей стояла… за свою жизнь драконы не убивали… да тут вовремя подмога подоспела и давай бедную мамку палками тыкать… тут уж она ничего не смогла, упала… закрыла глаза, уже не дышала, а слёзы всё катились… тогда никто не сказал, что она так грехи с земли смывала, тогда вообще никто ничего не сказал, все делали вид, что ничего не было, да и я тоже делала, хоть мне эта мамка с малышами ещё долго потом снилась… и за что люди так с драконами, они ж добрые были…

— Добрые, да глупые… они ж на тех, кто церкви рушил нападали, да на тех, кто людей убивал, таких тогда много стало, мешались они в общем. Сам видел, как у нас, когда мы колокол с колокольни срезали подлетели два молодых дракона, всё кружили, кружили вокруг колокольни, парень, хоть и молодой был, а голова у него закружилась от такого, ну он и упал, дракон его на крыло поймал и другому дракону кинул, так вот они им как мячиком до самой земли перекидывались, да так задорно, там все расхохотались… да парню то ничего не было, ну пару синячков получил, и то ни о чём, он пока лез, сильнее поранился. Но драконы пошутить то пошутили, а когда на землю встали, обернулись к нам и как зарычал, все и разбежались. Видать, не только у нас такие драконы были, да их сперва убивать не хотели… все ж хотели, чтобы они их власти-то служили, да драконы-то под небесами жили, не было над ними никого кроме Бога, вот за это и поплатились, не могли усмириться, когда нужно было… Вот и осталось им только реветь и плакать…

— А о себе ли они плакали… — проговорила бабушка вытирая передником слезу, катившуюся из уголка глаза.

— Кто знает, может, и о нас непутёвых… Перебили их, а кого не перебили, те улетели, только вот куда, никто не знает, не стали они с людьми жить… А у этого, видать, — дед указал папироской на яйцо — мамка-то померла, мамка дитятю бы никогда в жизни не оставила…

Тося и Вася во все глаза теперь смотрели на найденое ими яйцо, так странно было слышать, как бабушка с дедушкой совершенно серьёзно и даже с болью рассказывают про драконов, и было уже неприлично верить в такие сказки, когда ты уже знаешь, допустим, что нет Деда Мороза, но очень хотелось верить, что драконы взаправду были и что даже есть ещё где-то, далеко от людских глаз, Тося чуть шмыгала, Васе тоже было жалко драконов и их дракончиков, но он был мальчиком и плакать ему было нельзя, тем более, он был старше Тоси и ему было стыдно, что он поверит, а окажется, что бабушка с дедушкой просто их зачем-то разыграли… Тут вдруг скорлупа яйца затрещала, и дети услышали странное хрипловатое верещанье, бабушка тут же кинулась доставать из ящичка чистое полотенце, а дедушка вскочил чуть ли не приплясывая, и потянулся за ухватом.

— Ух ты, шельма, а жить-то хочется…

Теперь уже у внуков не оставалось сомнений по поводу рассказанной бабушкой и дедушкой истории. Дети подбежали к бабушке, она покачивала странное создание размером с щенка завёрнутое в пелёнку. Дракончик был прямо как из сказок, только совсем маленький и совсем не страшный и всё время плакал. Бабушка похлопывала его по спинке и убаюкивала, но Малыш не успокаивался.

— Как же он теперь… что же это… — причитала бабушка в перерывах между баюканьем. — без мамки-то он не протянет…