Ненужный

— Я уже и без твоих подсказок все обдумала. Уеду, обоснуюсь, потом за Пашкой вернусь. Не облезешь, если год-другой за собственным сыном присмотришь.

— За чьим сыном? Я его в глаза не видел! Не знал даже, что у тебя ребенок! С чего ты вдруг решила, что он вообще мой?

— У нас ребенок, Ненужный! Не у меня, а у нас! Если говорю, значит знаю. У меня тогда кроме тебя никого не было…

— Конечно, не было! — перебил ее Андрей, — Потому, наверное, и ушла из дому!

— Не язви! Оправдываться перед тобой не собираюсь. И обсуждать ничего не буду. Сын твой, вот и воспитывай.

Она обернулась к автомобилю и выкрикнула:

— Павел, подойди!

Из внедорожника никто не вышел. Она снова позвала. Щелкнул замок, приоткрылась задняя дверца.

— Пошла вон отсюда, — сквозь зубы процедил Ненужный.

Девушка на его слова никак не отреагировала, а только прикрикнула:

— Ну, долго ты? Вылезай!

Андрей схватил ее за плечо и рывком потащил к машине. Та упиралась, но, все же, шла.

Открылась водительская дверца и на траву выпорхнул худощавый мужик интеллигентного вида. В правой руке его имелось помповое ружье. Он передернул затвор и коротко бросил:

— Эй!

Андрей отпустил блондинку. Та поправила перекошенный плащ, сдула с лица прядь волос и с ненавистью уставилась на отца своего ребенка. Ненужный ничего не сказал. Он молча вернулся во двор и затворил калитку. Немного подумал, сходил в дом за ружьем, зарядил и снова вышел за двор.

Пахло выхлопными газами. Габаритные огни внедорожника мелькали вдалеке. На том месте, где недавно была машина, теперь стоял маленький, темноволосый человек лет шести. В джинсах и синем свитере. Он смотрел на удаляющийся автомобиль и плакал. Рядом с ним на траве лежали пакеты, из которых выпали детские вещи. Андрей прислонился спиной к воротам, поставил рядом ружье и, присев на корточки, закрыл глаза. Мальчик был его уменьшенной копией.

— Привет, — тихо сказал Пашка, всхлипывая и утирая слезы.

— Привет, — Андрей продолжал сидеть с закрытыми глазами, словно боялся смотреть на сына.

— Я Паша Ненужный. «Ненужный» — это такая фамилия. А так я нужный. У меня бабушка умерла.

— Соболезную.

— А?

— Плохо, что умерла, говорю.

— Да. Плохо. Она заболела кашлем, а потом умерла. Ее на кладбище похоронили.

— Все умирают.

— Да. Я знаю.

Пашка подошел к отцу и присел рядом.

— А я у тебя теперь буду жить?

— Не знаю, — честно ответил Андрей, открыл глаза и посмотрел на мальчишку, — Тебе лет-то сколько?

— Шесть. Я скоро в школу пойду. Осенью. А ты мой папа? Да?

Андрей снова закрыл глаза и прислонился затылком к забору. Ему не хотелось говорить, не хотелось отвечать на вопросы. Он просто хотел лечь спать, чтобы утром уйти в тайгу. А еще он не знал, как теперь смотреть в глаза людям, не говоря уже о собственной жене.

— Слушай, малец. Ты же помнишь, где ты живешь, да? Найти сможешь?

Он закивал.

— Солнечная, пять. Там моя бабушка живет. Только она уже умерла.

— А мать твоя, где живет? Знаешь?

На этот раз Пашка отрицательно покачал головой.

— Мама с нами не живет.

— Так ты с бабушкой жил, что ли?

— Да. С бабушкой Таней.

— Вот сука, — процедил Ненужный.

— Ругаться нехорошо.

Андрей помял густую бороду, вздохнул и встал. Пашка последовал за ним. Ростом он был ему чуть выше пояса и глядел снизу вверх.

— Ты такой большой, — мальчик улыбнулся, — И с бородой. А она сама выросла?

— Сама.

— А у меня тоже вырастет?

Ненужный не ответил. Вместо этого просто потрепал мальчишку по волосам и собрал в пакеты рассыпанные вещи.

— Идем, подкидыш.

Пашка без разговоров последовал в дом. От слез на щеках не осталось даже следа.

Анна строчила на швейной машинке и делала вид, будто не замечает вошедших. Андрей бросил пакеты у порога и помог мальчишке разуться. Тот поздоровался, робко прошел в дом, уселся на табуретке.

Ненужный сел на кровать. Анна продолжала строчить.

— Это бывшая моя, — сам не узнавая собственного голоса, сказал Андрей.

Жена молчала.

— У нее сын от меня. Я не знал.

— Мои поздравления, — с наигранной радостью воскликнула та, не отрываясь от дела.

— Ты хоть внимание-то обрати! Человек к нам в дом пришел!

— Ой, простите! — всплеснула ладонями Анна и обернулась, растягиваясь в искусственной улыбке, — Что же это я! Счастье-то какое! Теперь у нас хоть семья-то на семью станет похожа! Да, муж? Мама, папа и сын! Вот здорово-то! Никогда не знаешь, откуда столько счастья привалит. А тут на тебе! И главное — бесплатно!

Пашка хихикнул. Ему показалось забавным поведение незнакомой тети. Она смешно качала головой и жестикулировала. Папу, видимо, ее поведение нисколько не веселило и Пашка, на всякий случай, перестал улыбаться.

— Не язви. Самому тошно.

Но Анна не унималась.

— А похож-то как! Ну, весь в отца! И глазки-то карие, и даже волосинки — все одна в одну! Ну, не прелесть ли? Ни у кого же сомнений даже не будет. Точно сын! Верно, муж? То-то все в селе обрадуются! Зауважают! Шутка ли? Ненужный отцом стал! Не нагулял, не наблудил, все честь по чести — нарожал! Молодец!